4
Доктор Дуайт поднялся ей навстречу, улыбаясь из-под очков, и указал на кресло у стола. Соединив кончики пальцев и слегка раскачиваясь на своем табурете, он выждал минуту, другую, потом заговорил:
— К сожалению, должен сказать, что состояние вашего молодого друга не особенно удовлетворительно, мисс Марш.
— Вот как? — сказала она ровным голосом.
— Вы меня понимаете, не так ли?
— Боюсь, что не совсем.
— Его легкие… — начал доктор и остановился.
— Легкие?!
— Да, оба затронуты. У него туберкулез в тяжелой стадии. Это очень грустно, потому что ваш друг славный малый — и такой молодой!
Зельда с минуту неподвижно смотрела на говорившего.
— Значит, ему надо уехать отсюда?
Доктор утвердительно кивнул головой.
— Куда же?
— Куда-нибудь, где жарко и сухо. В Аризону, например, или на юг Калифорнии — куда хотите. Да, обидно и жалко видеть в таком положении столь молодого человека. Что, у него нет родных? Некуда ехать?
— Насколько я знаю, нет.
— А деньги?
— Ни-че-го. Но я думаю, что все необходимые расходы я смогу взять на себя.
— Есть много прекрасных санаториев, где сравнительно недорого и где вашему больному будет хорошо. К тому же, я полагаю, это ненадолго.
Зельда выдержала взгляд доктора.
— Ненадолго?!
— Видите ли, мисс Марш, трудно сказать что-нибудь наверняка. В подобных случаях мы, врачи, очень мало можем помочь. Покойная жизнь, сухой и жаркий климат иногда могут продлить жизнь больного сверх всяких ожиданий. Но вы понимаете, что, если ткань разрушена, новой мы создать не можем. Мистер Кирк может прожить и шесть месяцев…
— Шесть месяцев!!!
— …и шесть лет. Много зависит от ухода, хорошего питания, покойной жизни.
— Верно ли я поняла вас, доктор: вы хотите сказать, что он умирающий?
— Я этого не сказал, мисс Марш. Я сказал: он может прожить и шесть месяцев, и шесть лет.
— Но не больше?
— Вряд ли. Хотя, кто знает, может, и дольше… Такие случаи были. Я только хотел разъяснить, что болезнь вашего друга неизлечима.
— Так… так… неизлечима…
— И вернуться снова к нормальному, активному существованию он не сможет.
— То есть он больше не сможет снова приняться за свою работу, рисовать и?..
— А, так он — художник, вот как? Нет, боюсь, что не сможет. Никаких усилий, никакого напряжения или утомления, понимаете?
— А если он останется здесь?
— Тогда он умрет.
— А если уедет в Аризону?
— То может жить месяцы и годы в зависимости от того, насколько он будет оберегать себя.
— Он никогда в жизни не умел оберегать себя!
— Ну, тогда я думаю, он долго не протянет.
— Но вы говорите, что в хороших условиях его жизнь можно продлить?