Там, внизу, она увидела человека в старенькой бархатной куртке, в надвинутой на глаза шляпе, рисовавшего на квадратном куске холста, прислоненном к скале. Услышав шум сыплющихся камешков человек обернулся, и Зельда оказалась лицом к лицу с Майклом Кирком.
С минуту они, остолбенев, смотрели друг другу в глаза, потом знакомая широкая улыбка осветила его лицо, собрала морщинки вокруг глаз.
— Здорово!
У Зельды сердце толкнулось в груди и замерло.
«Майкл!» — Ей вдруг сдавило горло и стало трудно дышать.
— Откуда ты взялась?
— Из-за тех вон скал… — Теперь вся кровь вдруг бросилась ей в лицо. — А ты?
— Я рисую здесь иногда. Видишь, я уже начал писать масляными красками.
— И часто ты приходишь сюда?
— Нет, я был тут всего несколько раз. Чудесные стоят дни, не правда ли?
Они говорили наперебой, боясь, чтобы не наступило молчание.
— Покажи, что ты рисовал… О, как славно!.. Эти мокрые блестящие скалы у тебя очень хорошо вышли… и тени на песке тоже.
— Как ты очутилась здесь? Ведь от города досюда мили три.
Она видела, что его удивляет ее костюм — простое ситцевое платье, кое-где разорванное, туфли для тенниса, отсутствие шляпы. Сжавшееся, испуганное сердце подсказывало ей, что не следует допускать вопросов.
Ветер, дувший в спину, обвивал платье вокруг ее ног, трепал пряди волос. Волны стеной вздымались и разбивались о скалы, обливая камни белой пеной и стекая потоками обратно в море. Из-за грохота прибоя не было слышно слов. Зельде и Майклу приходилось кричать.
— Зайдем за эти скалы, — предложил Майкл. — Там, ниже этой площадки, есть что-то вроде грота, и мы сможем поговорить.
— Мне нельзя. Я должна идти обратно. — Она твердила себе, что надо уйти скорее, скорее, под каким угодно предлогом… Это безумие! Ей нельзя оставаться… Надо прекратить это.
Майкл за руку провел ее на место, закрытое от ветра. Прикосновение его пальцев обжигало, как пламя… О боже, она думала, что все кончено, что она исцелилась, — а теперь сама позволила старому огню вспыхнуть, охватить ее снова!
— Зельда…
— Что?
— Что с тобой произошло? Ты исчезла, как будто сквозь землю провалилась.
— Расскажи мне про себя. Обо мне — после. (Надо во что бы то ни стало отвлечь его! Она не может отвечать на его вопросы.)
— Да у меня все то же: посещаю школу живописи. Мама поговаривает о том, чтобы отправить меня в Париж на будущий год.
— А как поживает твоя мама?
— О, отлично.
— Вы живете все там же?
— Конечно! Я думаю, мы там всегда будем жить.
Пауза грозила перейти в долгое молчание. Глаза их встретились, и тут же потупились, снова встретились. Чтобы скрыть внезапную дрожь, Зельда наклонилась, делая вид, что заинтересована каким-то осколком раковины у ее ног.