— Меня не отпустят…
— А я уверен, что пустят. Ступайте, попросите их!
— Нет, не стоит, Джерри, — говорю вам, мне не разрешат.
— Но, господи, почему же?!
— Видите ли… завтра понедельник, и мне надо в школу и… и я знаю, что тетя скажет «нельзя»!
— Ну, что же, если так… Но как-нибудь в другой раз вы поедете со мной?
Зельда покраснела.
— Разумеется. С удовольствием.
— В будущее воскресенье — ладно?
— Вам придется попросить тетю…
— Хорошо. Когда можно ее увидеть?
— О, право, не знаю. Вам придется искать удобного случая… Мне не разрешается принимать гостей в будни…
— Но не откажется же ваша тетя принять меня, если я явлюсь как-нибудь вечером?
— Вы можете налететь на дядю…
— Ну, так что же! Я не боюсь вашего дяди!..
Зельда засмеялась. Румянец и оживление очень шли к ней.
— Какая вы хорошенькая, Зельда! — Молодой человек смотрел на нее с откровенным восхищением.
— Молчите, молчите! Вы — старый льстец, вы говорите это всем знакомым девушкам.
— Честное слово, нет!
Они продолжали обмениваться шутками, бормотать банальности.
— Вы пойдете на танцы в «Золотые ворота», Зельда?
— Не думаю, чтобы тетя…
— Да, к дьяволу ее, вашу тетю! С какой стати вас держат взаперти? На танцах будет превесело. Пойдете, если я достану вам билет?
Зельда чувствовала, что опоздает к ужину и что ее каждую минуту могут застать на месте преступления — в беседе с молодым человеком в самой неподходящей обстановке. Но как прогнать такого милого юношу, который обещает покатать ее в будущее воскресенье и приглашает на танцы в «Золотые ворота»? Впрочем, нечего и думать, чтобы тетя дала согласие на то и другое.
Зельда заранее знала, что та скажет: «Ты еще слишком молода, милочка! Дядя бы не одобрил такое времяпрепровождение. Успеешь еще!»
— Пит Годфри отправляется на экскурсию на озеро Элинор и еще дальше, в Гетч Гетчи. Завидую ему! — говорил между тем Джеральд. — А мне нельзя. Я в будущем году еду учиться в Гарвард и зубрю, как окаянный — учитель мне передохнуть не дает.
Зельда ждала, когда он, наконец, уйдет. Она знала, что ему хочется поцеловать ее, но она и не думала позволить это. Она инстинктивно понимала, как важно не продешевить себя. Никаких поблажек! Джеральд держал под мышкой вымокшую шляпу, а его кудрявые белокурые волосы густыми прядями обрамляли лоб. Глаза у него были голубые, и в них мерцал задорный огонек, но в линиях рта и подбородка было что-то слабое, детское.
— Мне пора.
— О, нет, не уходите еще, Зельда!
— Надо!
— Не выйдете ли вы ко мне попозже?
— Конечно, нет! — Девушка невольно выпрямилась.
— До свидания, — сказала она несколько холодно и переступила порог.