— А может, наконец, очнёшься и попытаешься что-нибудь сделать со своей жизнью, как-то помочь мальчикам? Ты раньше была сильная!
— Что, Магда, могу?!
Ещё долго после ухода тётки мать горько плакала, а он малодушно отсиживался в своей комнате.
Мать была на работе, когда тётка пришла проститься с ним отдельно, с Любимом отдельно. Совсем на себя не похожа: неуверенная улыбка, озноб… Хотела обнять его, он не дался.
— Я с тобой всегда, — сказала. — Постарайся не забывать наших разговоров, сохранить внутри нашу с тобой жизнь.
— Почему ты меня бросаешь? — спросил угрюмо.
— Не бросаю. Никогда не брошу. На время должна уехать. Хочу помочь…
— Кому? — перебил он, прекрасно зная — кому.
Но тётка не сказала громких слов, она сказала:
— Тебе. Только я могу помочь тебе.
— Зачем же тогда от меня уезжать? Ты здесь помогаешь мне!
— Всё, что могла тебе объяснить, объяснила. Здесь не спасу!
И ему стало стыдно. Зачем мучает её? Не может она сказать то, что он услышал ночью. И как смеет мешать ей?
— У тебя две задачи: любой ценой сбереги мать, брата и Григория, оставляю их на тебя, и не растворись в болоте: сохрани своё «я». — Не поцеловала, не обняла, лишь коснулась пальцами его щеки и выбежала из дома.
…Похороны собрали людей с обоих сёл. Мало кто шёл к старухе, много лет пролежавшей в своей берлоге, шли — под приказом охранников — выразить любовь к Будимирову.
Процессия молча двигалась к кладбищу, молча возвращалась к дому Будимирова. Люди стояли чуть не по стойке «смирно» вокруг накрытых для них столов, расставленных в несколько рядов перед домом.
Будимиров произнёс благодарственную речь.
Ничего зверского в его лице нет. Улыбается детской улыбкой. И глаза чистые, как вода в их речке.
— Пожалуйста, ешьте, — сказал Будимиров. Бережно взяв Магу под локоть, повёл к машине, где уже сидел за рулём дядька. Машина медленно двинулась по дороге.
Сейчас зайдёт Мага в самолёт, и всё! Чтобы не видеть, как самолёт с его Магой взлетит, поспешил домой.
Мать на похороны не ходила. Сидела, пригнувшись к коленям. Сел рядом, обнял её. Для него непривычное ощущение — быть сильнее кого-то.
— Мам, пожалуйста, — стал осторожно подбирать слова, — поверь: Мага что-то сделает такое, что всё изменит к лучшему, и вернётся к нам. Только нужно совсем немного потерпеть. — Он гладил выпирающие лопатки матери. — Не бойся, я с тобой. Я знаю, у тебя много горя. Я знаю, ты потеряла надежду, — он нарочно выбрал это слово, а не слова «любимых людей», — но надежда всегда должна оставаться, даже когда кругом так плохо… Мам, пожалуйста, не бойся, — повторил, — я с тобой, и Любим с тобой, и Григорий. И Мага вернётся. Вот увидишь!