— Сауны не было, — цыплячьим голосом сказал Валя.
— Сауна на ремонте, это да, — признал Семушкин. — Вы что же, действительно случайно забрели? Первый раз такое вижу. Что же вас в сентябре в тайгу понесло, без путевки-то?
— Я же вам говорю, — в десятый раз начал Савельев. — Пропавший самолет «Ан-2»…
— Да какой самолет, — уже мирно сказал Семушкин, все еще посмеиваясь и качая головой. — Самолет когда был?
— В июне.
— Ну и какие сигналы он вам должен был подавать? Вы радист?
— Радист, — мрачно подтвердил Савельев.
— И они в сентябре вам сигналы подали? Людей не смешите.
— Я слышал…
— Да мало ли что вы слышали!
— Я тоже слышал, — вступился Тихонов.
— И что мне теперь с вами делать? Вы же у людей время отняли. И неизвестно еще, где теперь те, кто действительно заплатили… Мне что им, деньги возвращать?
— Это уж я не знаю, — сказал Савельев решительно, — но людей надо где-то разместить. В тайгу ночью не пойдем.
— Да это понятно, — вздохнул Семушкин. — Вахрушев! Машину вызывай, в «Лосьву» звони. Пять мест. Должны у них быть, пусть селят. Разбираться завтра будем, ночь на дворе. А вы, товарищи, — обратился он к поисковикам, улыбаясь почти дружелюбно, — соблюдайте, так сказать, законы гостеприимства. Ночью по городу не шастать, утром до моего сигнала не выходить. Сами понимаете, завод у нас секретный, и город тоже не совсем простой.
Завод 34/76 был в самом деле секретный — настолько, что большинство сотрудников понятия не имели, что они тут производят. Разногласий не было — все знали, что Перов-60 занимается сборкой главных узлов изделия № 16, но каково это изделие в целом — гадать бесполезно. Это было сродни ощупыванию слона. На заводе было двенадцать цехов, и в каждом делали что-то свое, но соединить это вместе мешала абсолютная закрытость цехов 3, 5 и 11, из которых нельзя было вынести ни колесика. В прочих цехах надзор был послабее, и особо любопытным удавалось вынести детали и даже целые узлы, но все вместе не складывалось никак. После долгих споров предположили, что изделие № 16 — громадный транспорт для доставки сверхракеты на стартовую позицию, потому что разные узлы, которые удавалось смонтировать методом тыка, давали в результате непостижимую конструкцию с множеством колесиков, плотно сцепленных, вращающихся в разных направлениях и передающих это вращение на толстую ось. Сборочный цех — одиннадцатый, самый закрытый, — должен был собирать воедино всю эту, по-рабочему говоря, херовину, — но люди, работавшие в одиннадцатом, жили в общежитии на берегу и с людьми из прочих цехов не общались. Их дети и в школе держались особняком, на дни рождения ходили только к сыновьям главного инженера. А дети директора вообще учились в другом городе, и никто не знал — где.