— Например? — спросил я с напускной беззаботностью.
— Да ничего такого особенного, сэр.
— И все-таки? — не отставал я.
Гринуэй поерзал в седле.
— Один его терьер убил кота на кухне в «Прибрежном».
— Как это случилось?
— Откуда же мне знать, сэр? Кухарка клялась, что заперла кота в доме. У нас на конюшне завелась пара крыс, вот и позвали крысолова с двумя псами, чтобы их извести. Надо сказать, собаки его работали аккуратно; приятно посмотреть. И так быстро, что просто не верится. Один подскакивает к крысе, хватает ее, тряхнет пару раз — и готово, шея сломана. Потом пес бросал дохлую крысу и бежал за другой. Они очистили конюшню, не успел я и глазом моргнуть!
Гринуэй замолчал; мне показалось, что продолжать ему не хочется.
Он как будто обо всем рассказал, кроме кота… я чувствовал, что коту еще предстоит сыграть свою роль, и напомнил конюху о его словах.
Гринуэй снова похлопал лошадь по шее и тяжело вздохнул.
По моему опыту, нерешительность свидетеля означает, что вы подходите к самому главному. Я терпеливо ждал.
Наконец, Гринуэй заговорил:
— Вдруг молодой Джо — помощник конюха — кричит: «Да там не крыса!» Мы с Бреннаном подбежали посмотреть, что там такое, и видим: два его пса рычат и рвут что-то на части. Бреннан заорал на них, но они не послушались. Пришлось ему пару раз пнуть их. Тогда они отпустили добычу, и я увидел, что они дрались из-за дохлого кота… нашего кота. Я его сразу узнал: он был черный, с белыми лапками и белым передником, очень красивый. Конечно, после того, как из-за него подрались терьеры, от его красоты уже ничего не осталось. Бреннан начал так ругаться, как не подобает христианину. Конечно, он боялся, что во всем обвинят его. Он заявил, что кот уже подох, когда его нашли собаки. Мол, от кошачьего запаха они возбудились и потому начали рвать его на части. Он заметил, что крыс они так не рвут. Ну, как бы там ни было, а кот подох. Сэм Каллоу, садовник, зарыл его где-то в парке. По его словам, у кота был проломлен череп. У терьеров очень сильные челюсти.
— Но кухарка утверждала, что заперла кота на кухне?
— Ей, наверное, тоже не хотелось быть крайней, — пояснил Гринуэй. — И потом, может быть, она в самом деле заперла кота, но кошки есть кошки; если они хотят выбраться и видят удобный случай, они уж его не упустят.
— Да, наверное, — согласился я.
Мне показалось, что Гринуэй все рассказал, пусть и нехотя, но он, к моему удивлению, снова заговорил:
— По правде говоря, сэр, хоть мы и называли кота кухонным, на самом деле раньше он был любимцем мисс Люси… то есть миссис Крейвен. Уж как она радовалась, когда ей подарили котенка! Очень она его любила. А мисс Роуч…