— Это она, — сказал я, обращаясь к Поттеру.
Чарлз Роуч поднялся. Он являл собой внушительное зрелище: солидный джентльмен с серебристыми бакенбардами, в парчовом жилете, с золотой цепочкой от часов. В этих грязных, переполненных яслях он казался Юпитером, который вот-вот свершит свой суд. Миссис Доусон встала и испуганно расправила складки на платье.
— Мы забираем мою внучатую племянницу и немедленно уходим отсюда, — объявил мистер Роуч.
— Как? — спросила практичная Дотти.
Вопрос был уместным. До стоянки кебов ребенка придется нести на руках. А так как в Уайтчепеле никаких стоянок кебов нет, возможно, нести ребенка по улицам придется далеко. О том, чтобы путешествовать с младенцем в омнибусе, не могло быть и речи — мы привлекли бы к себе ненужное любопытство.
— Прошу вас ненадолго отпустить с нами Дотти, — обратился я к миссис Доусон. — Она понесет малышку… Мы хорошо заплатим.
Глаза Дотти засверкали, но ее мать язвительно заметила:
— Так мы скоро разоримся. Я гораздо больше трачу на их одежки и прокорм, чем мне выделяет приход!
Мистер Роуч понял намек и полез во внутренний карман со словами:
— Позвольте, мадам, возместить ваши расходы.
Несмотря на его саркастический тон, миссис Доусон осталась невозмутимой. Рука ее взметнулась, как змеиный язык, и выхватила протянутый им банкнот.
— Ну вот, — сказала она, пряча деньги под лиф своего грязного платья, — я же говорю, человека благородного сразу видать.
Мы с облегчением покинули ее ужасный дом. Но что за странную процессию мы собой являли! Развлечение для любого зрителя! Возглавлял шествие Поттер; он старательно делал вид, что не имеет к нам никакого отношения. За ним семенила Дотти с младенцем на руках. Роуч, Моррис и я замыкали шествие.
Чарлз Роуч, который довольно долго молчал, наконец обрел дар речи. Его голос прерывался от ярости.
— Такое нельзя допускать! Эта… эта ведьма заботится о бедных детях не больше, чем… — Он осекся.
За миссис Доусон неожиданно вступился сержант Моррис.
— Других-то нет, сэр, — заметил он. — Приход платит ей немного. Ей приходится брать много ребятишек, чтобы хоть как-то заработать себе на жизнь. Я, сэр, ее не защищаю. Но на такую работу мало найдется охотников.
— Значит, я не успокоюсь, пока не изменю существующих порядков! — отрезал Роуч.
В его искренности я не сомневался, но сомневался в способности многое изменить. Приходские власти стремились делать как можно меньше, чтобы уменьшить поток просящих о помощи. Неимущий сирота — бремя на плечах почтенных налогоплательщиков и потому дело нежелательное. Каждый грош, который тратился на сирот, приходские власти отдавали скрепя сердце.