— Ликург? — переспросил доктор Лефевр. — Какое у вас необычное имя!
— Ага! — ответил мистер Гринуэй. — Мой отец был трезвенником. Решительно выступал против пьянства всю жизнь, с ранней молодости. Он назвал меня Ликургом в честь другого знаменитого трезвенника — по крайней мере, он так считал.
— Ликург был не просто трезвенником, — заметил доктор Лефевр, — хотя ход мыслей вашего отца я вполне понимаю. Ликург в древности был царем. Он запретил распутный культ бога Вакха и приказал вырубить все виноградники.
Услышав о своем знаменитом тезке, мистер Гринуэй весьма приободрился:
— Значит, мой старик папаша кое в чем разбирался. Сюда, пожалуйста!
Следом за ним мы завернули за угол и очутились на главной улице. Перед пивной, патриотично названной «Лорд Нельсон» в честь героя Трафальгарской битвы, стояла двуколка с сиденьями напротив друг друга и высокой скамейкой для возницы. В двуколку был впряжен унылого вида пони с большой головой на овечьей шее. В самом деле, мне показалось, что мы со всеми вещами просто не втиснемся в такое скромное транспортное средство.
— Боже мой… — негромко произнес доктор.
Ликург Гринуэй как будто слегка смутился.
— Сэр, мисс Роуч шлет свои извинения, но в ландо сломалась ось; кузнецу надо приделать новую.
— Видимо, тут ничего не поделаешь, — философски заметил доктор Лефевр.
— Она рухнула прямо на землю, — продолжал Гринуэй, мрачно качая головой.
Мы оба встревожились, услышав это, но потом поняли, что Гринуэй имеет в виду ландо, а вовсе не свою хозяйку.
— Ну вот, — продолжал наш возница, — вещи ваши я поставлю на пол, а потом уж вы запрыгивайте и занимайте места. Будет неплохо, если дама… прошу прощения, мисс… поставит ноги на свой чемодан.
— А пони выдержит такой груз? — спросила я. — Нам далеко ехать?
— Можно отправиться берегом, а можно и срезать, — ответил мистер Гринуэй. — Лично я предпочитаю срезать. Так получится миль шесть, может, чуть больше или чуть меньше, а по берегу чуть не вдвое длиннее. Дорога неровная, я ехал по ней утром; но она не разрушена. Двуколка и не качнется!
Я услышала, как доктор Лефевр рядом со мной шумно вздохнул.
— Давайте поедем более короткой дорогой, — стоически предложил он, — если мисс Мартин согласна. Возможно, нас растрясет, — продолжал он, обращаясь ко мне, — но, по-моему, в таком экипаже не стоит путешествовать вдоль берега! — Он показал тростью на двуколку и пони. Лошадка заметила его жест, вскинула голову и фыркнула, закатив глаза.
— Короткая дорога легче для пони, — добавила я.
— За лошадку не волнуйтесь, мисс, она крепче, чем кажется, — объявил Гринуэй.