Единственная цель настоящего труда — зафиксировать имеющиеся данные об этих и других, древних и новых, образцах пасхальского искусства. Ни автор, ни его товарищи по экспедиции не могут удовлетворительно объяснить историю и происхождение описанных ниже разнородных скульптур, а также воплощенные в них, во многом неизвестные идеи и мотивы. Некоторые авторы, не потрудившись ознакомиться с коллекцией и не дожидаясь публикации, поспешили назвать эти изделия фальшивками для туристов. Будь это мнение высказано человеком, который видел материал своими глазами, еще можно было бы говорить о рабочей гипотезе. Но и то вместо решения загадки возникла бы только новая проблема.
Предположим, что это все имитации. Но в таком случае, где оригиналы? Или следует считать эту коллекцию необычных изделий искусства созданной специально для нас? Тогда где еще в мире потенциальный рынок для меновой торговли вызывал к жизни такой взрыв художественной активности среди населения одной деревни, побуждая людей придумать, вытесать и запрятать в трудно доступных тайниках около тысячи скульптур, большинство которых представляют собой нечто совершенно новое по мотивам и оформлению? Поскольку у этих изделий нет известных прототипов ни на Пасхе, ни где-либо еще и поскольку они созданы на острове пасхальцами, перед нами, во всяком случае, подлинные образцы пасхальского искусства, будем ли мы их считать старыми или новыми, предназначенными для продажи или для ритуалов. Уже поэтому они заслуживают внимания искусствоведов и этнологов. Хотя автор лично участвовал в замысловатых, подчас довольно странных процедурах, которые позволили собрать упомянутые образцы, он никогда не забывал о сложности проблемы, поэтому ниже он постарается сообщить некоторые данные, способные бросить дополнительный свет на историю пасхальского искусства.
Экспедиция прибыла на остров в 1955 году для археологических раскопок и сбора палинологических образцов. Никто из ее участников не был готов к тому, чтобы изучать вопросы аккультурации, исследовать обычаи и верования современных пасхальцев. Было хорошо известно, что отцы, а в большинстве случаев и деды нынешних островитян сменили язычество на христианскую веру. Когда нас встретила на Пасхе маленькая община, 842 полинезийца — чистокровных и смешанного происхождения, — ничто в материальной культуре, постройках, одежде и поведении местных жителей не говорило о каких-либо связях с миром предков. Первое время члены экспедиции, включая тех, кто еще раньше на других полинезийских островах, в других краях соприкасался с прошедшими аккультурацию аборигенами, видели в дружелюбных пасхальцах только рабочую силу, собеседников, поставщиков обычных сувениров, изготовляемых на продажу. Немногочисленные попытки сбыть нам подделки — маленькие копии огромных статуй — могли ввести в заблуждение разве что наиболее неискушенных членов команды нашего судна, и так же легко мы разоблачали попытки имитировать древние изображения птицечеловека, высеченные на камне, или выдать копии деревянных фигурок, палиц и ритуальных весел за родовое наследство. Не принимали мы всерьез и подчас искаженные, а то и вовсе вымышленные версии мифов и преданий, которые преподносили нам наиболее речистые островитяне. Дважды побывав до этого в Полинезии (в частности, год был проведен на Маркизских островах), автор достаточно хорошо изучил психологию полинезийцев, и этот опыт вкупе с профессиональной подготовкой наших археологов обрекал на неудачу ставшие обычаем попытки обмана, а они начались сразу после нашей высадки на остров. Да у пасхальцев и не было нужды выдавать новые фигурки за старые, потому что как археологи, так и члены команды, интересуясь сувенирами, охотно брали традиционные стандартные изделия. Местные художники не поспевали за спросом, и цены обычно не зависели от «древности».