Баллада: Осенние пляски фей (Стивотер) - страница 92

Я выразительно на него уставился.

— Что такое, Пол? — спросил Салливан.

— Он… — начал я.

— Я слышу короля мертвых, — выпалил Пол.

Мо-ло-дец. Я оперся подбородком на руку и начал стучать пальцами по щеке.

Салливан взглянул на меня, затем снова на Пола:

— Что он говорит?

— Оглашает список мертвых, — ответил Пол, судорожно цепляясь кончиками пальцев за самый край стола, прижимая пальцы по очереди, как будто наигрывая мелодию. — Не тех, кто уже умер, а тех, кто умрет. Как вы думаете, мне в психушку не пора?

— Нет. — Салливан подошел к окну и приподнял раму. Вместе с холодным ветром в комнату ворвалась песня. Она пробирала меня до костей, требуя, чтобы я встал и пошел за ней. Я из последних сил удерживался, чтобы не выбежать на улицу. — Множество… ну, пусть не множество, но достаточно много людей слышат его в октябре, до самого Хеллоуина.

— Почему? — спросил Пол. — Почему я его слышу?

Салливан покачал головой:

— Не знаю. Он говорит разным людям разные слова. Ты не свихнулся.

Почему-то меня это не успокаивало; по тону Салливана было ясно, что безумие может оказаться более предпочтительным. Он подошел к стойке, взял блокнот и положил его перед Полом.

Тот послушно взял ручку, лежавшую возле папки:

— Что мне делать?

Салливан чуть шире открыл окно и вновь взглянул на меня, прежде чем ответить:

— Я буду очень признателен, если ты запишешь имена.

Вестибюль в Сьюард-Холле кажется невообразимо безопасным, а мне было крайне необходимо чувство защищенности. Желательно, как в утробе. Что очень важно, там стоят четыре самых удобных в мире кресла, и к каждому полагается мягкий пуфик. В углах небольшие ниши, где находятся чудеса света. В северном углу стоит рояль, который явно старше Моисея и звучит как паровой орган. В южном расположилась копия греческой статуи — какая-то тетка без головы, зато с идеальной грудью. В восточном углу обитает книжный шкаф, набитый отлично изданными книжками, которые каждый обязан прочитать, но никогда не прочитает. В западном углу стоит торговый автомат, потому что иногда тебе на завтрак ничего, кроме чипсов, не светит.

Два часа ночи. Где-то на четвертом этаже храпел Пол. Я ему завидовал. Мне-то хотелось мерить пол шагами или кричать. Я все думал про Хэллоуин, и каждый раз от этих мыслей у меня волосы становились дыбом, а по коже разбегались мурашки. Спать было невозможно.