— …перегрузка, — закончила Нуала, прочитав окончание в моих мыслях. — Что бы это ни было, все очень серьезно.
Я дернулся, вроде бы услышав какой-то звук. Мы оба застыли, пока снова не убедились в том, что тишину нарушает только шум грузовиков на шоссе в отдалении.
Хотя в общежитии было тихо, я все равно не стал говорить вслух. Я большими пальцами погладил тонкие колени Нуалы, прослеживая очертания костей и места, где наши коленные чашечки соприкасались. Посмотрел на наши тени на полу.
«Что происходит, Нуала? Почему Они не оставят нас в покое? Что Им от нас нужно?»
Она долго молчала, рассматривая мои исписанные пальцы на своей коже, и сказала слегка неровным голосом:
— Власть. Королева хочет власти. Мне кажется, она вступила в союз с дайне сидами.
— С теми, которых притягивает музыка, да? Я думал, они с Королевой враги.
— Они враждовали с предыдущей Королевой. Той, которую твоя недевушка так удачно убила. Тогда дайне сиды могли появляться только в солнцестояние или в присутствии потрясающей музыки. Однако что-то изменилось. И это не могло произойти без позволения Королевы. Тот сид… — Нуала запнулась. — Тот сид, которого ты видел, этот придурочный лебедь — один из них. Он не должен танцевать в это время.
— Найти бы его, — внезапно сказал я, громко и сердито.
Судя по темным гневным глазам Нуалы, ей тоже этого хотелось.
— У тебя усталый вид, — заметил я. Почему-то мне не нравилось, что она выглядит усталой, так же, как мне не нравились запинки, когда она говорила о фее-лебеде.
Нуала ответила немедленно, и я уже начал понимать: значит, врет.
— Совсем не усталый. — Она отвернулась и потом вдруг добавила: — Я выясню, что у них на уме. Мне нечего терять. Все равно через полторы недели я умру.
Я вздохнул и прижал ладони к ее ногам, ожидая, когда по рукам побегут мурашки. Не дождался.
— Ты же потом восстанешь. Как феникс, да? Из пепла. Так что ты не умрешь.
Нуала ткнула себя пальцем в грудь:
— Эта девушка умрет. Все, что составляет меня сейчас, исчезнет. Из пепла возникнет другое тело.
Я скользнул ладонями вверх по ее ногам, чтобы взять ее зажатые бедрами руки в свои. У Нуалы длинные мягкие кисти, совсем непохожие на мои квадратные ладони-лопаты. Подняв ее руки так, что они были между нами, я сказал:
— На твоем месте я бы жутко боялся. Ты такая храбрая, что мне даже стыдно.
— Это ты храбрый, — ответила Нуала. — До глупости храбрый. Это — часть секрета твоей привлекательности.
Я покачал головой:
— Я знал, что попаду в аварию. Знал с того самого момента, когда проснулся, чтобы ехать на выступление. Я весь день провел с этим знанием, просто ожидая, когда случится несчастье. — Я невесело рассмеялся. — Денек вышел тот еще. И когда авария наконец произошла, я мог только думать: «Ну все, вот оно».