— Но ты ведь даже толком не знаешь его как человека, Эйприл, — заметила Валери, озвучив худшие опасения дочери.
— Верно. Но это не главное. Просто я не хочу отказываться от этой возможности, чтобы потом не корить себя до конца моих дней.
— А что, если все будет с точностью до наоборот? И ты будешь остаток жизни жалеть о том, что все-таки оставила ребенка? — прямо спросила мать.
Эйприл даже закрыла глаза при мысли об этом, затем открыла снова и улыбнулась. Пусть Валери терзается сомнениями, свой выбор она уже сделала.
— Тогда я отправлю его жить к тебе, мам. И ты, краснея и заикаясь, будешь всем говорить, что это твой ребенок. Вот тогда никто не поверит, что тебе шестьдесят. По-моему, это было бы идеальное решение.
— Забавно, — усмехнувшись, согласилась Валери. Она решила, что ни при каких обстоятельствах, никогда никому не признается, что стала бабушкой. Есть вещи, которые ей неподвластны, и это тот самый случай. Ей искренне хотелось помочь дочери, но она не находила в себе смелости признаться в том, что статус бабушки абсолютно несовместим с ее вечно молодым образом.
— Я лишь хочу знать, что ты понимаешь, что делаешь.
— А я не понимаю, — честно призналась Эйприл. — Я не имею даже отдаленного представления о том, что делаю или что будет, когда мой ребенок наконец появится на свет. Но я буду делать все, что в моих силах. Такое постоянно случается с другими женщинами. Надеюсь, что уговорю Хизер помогать мне по выходным. Или найму приходящую няню. — Она знала: мать при необходимости непременно поможет, но ей хотелось по возможности все сделать самой. Ведь это будет ее ребенок, это она приняла решение сохранить его. Она уже не девочка, а тридцатилетняя женщина. Она одна прожила в Европе шесть лет, а теперь ведет успешный бизнес. Так что какие могут быть сомнения? Она храбрая и стойкая и справится с воспитанием ребенка. Стоило ей подумать об этом, как она ощутила уверенность в себе. В другое время ее бы не на шутку встревожило то, что ей только что сказала мать. И пусть эта ситуация была для нее в новинку, в запасе у нее еще целых семь месяцев. У нее будет время привыкнуть к случившемуся и построить планы на будущее.
— Думаю, тебе стоит позвонить отцу ребенка, — сказала Валери, которую не оставило беспокойство.
Эйприл ответила не сразу, лицо ее приняло задумчивое выражение.
— Наверное, да, хотя я пока окончательно не решила. Я сама узнала об этом всего восемь дней назад. Нас ведь даже нельзя назвать друзьями, это был классический постельный роман на одну ночь. Я напоила его, потому что он был умный, обаятельный и симпатичный. Кроме того, я надеялась, что он напишет хороший отзыв о моем ресторане. И вот что в итоге получилось. Ребенок и скверный отзыв. И что я скажу ему, когда позвоню? «Помнишь меня? Я та, о ком ты написал паршивый отзыв, та самая, которая составляет слишком примитивные меню и сама не знает, что лучше подавать — деликатесы или простую еду. И вообще, готовит ниже уровня своих способностей. Не хочешь ли разделить со мной до конца своих дней заботы о ребенке?» Этот нахал сказал, что я могу готовить разве что для детей, так что же, сказать ему, что поэтому-то я и решила обзавестись собственным ребенком? Пока я даже представить себе не могу, что скажу ему или чего от него хочу. Не знаю даже, нравится ли он мне. Пока что я в этом не уверена. Нет, он очень даже симпатичный и в принципе неплох в постели, но я не знаю, хочу ли я, чтобы он имел какое-то отношение к моему ребенку. Может, он все-таки болван, или вообще ненавидит детей, или есть миллион поводов для того, чтобы его ненавидеть. Я просто не знаю.