"Я с вами, — прошелестел идущий словно бы отовсюду голос величественного старца. А затем его взгляд обратился непосредственно на Лэйсу, и лицо уже не было страшным. "Дочь моя, — мягко прозвучало у неё в голове. — Лаиса… Твой дом — на севере!"
От этих последних слов девушка проснулась. Они все еще звучали у нее в голове, когда она почувствовала, что остальные тоже уже не спят — разминая затекшие за время сна конечности, ворочаясь, потягиваясь и кашляя, ее соседи выползали из той кучи, в которую сбились ночью, пытаясь согреться.
— Мне приснился Бессонный, — неожиданно сказал мальчуган.
— И мне, — чуть удивленно ответила Джесси.
— И мне, — отозвалась из темноты девочка. — Он обещал наказать змеичей!
— Я тоже видела его, — вынуждена была признаться и Лэйса.
— А значит, что-то будет, — подвела итог странным совпадениям Джесс. — Кстати, мне приснилось, или сейчас нас действительно тряхнуло?..
Но слабый подземный толчок, если он действительно был, никто больше не почувствовал.
Так для подземных скитальцев начался новый день. И если бы не подаривший всем им надежду сон, начало дня можно было бы назвать плачевным: света у них больше не оставалось, еда также подходила к концу. Ко всему прочему, очередная ночь, проведенная в холоде, и предшествовавший ей полный тревог день отразились на здоровье Лэйсы — она казалась сейчас сама себе ватной куклой, тело с трудом повиновалось ей, голова была тяжелой, а во рту царила ужасная сухость. Джесси тоже чувствовала себя отвратительно — в последний год она вообще много болела, сырость и холод подземелий вкупе с постоянным недоеданием губительно сказывались на её растущем организме. И только детям все было, похоже, нипочём.
Остатки сушеного мяса были на ощупь найдены, честно поделены и съедены вместе с крошками от сухарей. Когда всем нестерпимо захотелось пить, Мирт, младший брат Джесси, был послан на поиски водокапа — с котелком, найденным в котомке Мартьена, и с наказанием быть поосторожнее. С задачей он справился быстро, найдя капель по звуку, и вскоре принес полный котелок воды — к безмерной радости женщин.
Теперь оставалось только ждать, сидя в полной темноте.
— Лэйса… Расскажи что-нибудь, — неожиданно тихонько попросила Джесси.
— О чём? — задумчиво переспросила молодая женщина, размышляя, какой рассказ может быть сейчас уместен и интересен. Но сидеть в молчании и впрямь было тягостно.
— Не знаю… — протянула горнячка. — Хотя бы про Змеиное Королевство — коли уж ты там, говоришь, жила…
И Лэйса начала рассказывать. Она вспоминала свои детство и юность, проведенные в столице Сейнэ, — и перед внутренним взором ее внимательных слушателей вставали красивые белокаменные дома Аль-Шапоры, согретые ласковым южным солнцем; её выложенные камнем, всегда чистые мостовые; величественные своды древних дворцов и разрушающиеся старинные храмы — потерявшие значение и теперь медленно приходящие в запустение, но по-прежнему поражающие своими размерами и странной архитектурой. Она рассказывала про шумные рынки в Нижнем городе, где можно купить абсолютно всё и притом часто за гроши; про прохладу фонтанов и тишину парков Верхнего города; про его узкие, но всегда опрятные улочки, по которым так легко сбегать вниз, к городской набережной — опять же белокаменной — и гораздо труднее подниматься вверх, туда, где стоял, скрываясь в тени более высоких зданий, небогатый, но опрятный дом ее семьи. Она рассказывала про своего отца — профессора знаменитого Аль-Шапорского университета, в который съезжаются желающие обрести знания молодые люди со всех концов страны и даже из-за границы, и про его друзей — учёных, поэтов, изобретателей — которые часто собирались в их светлой гостиной, ведя горячие споры о науке, политике и о будущем страны…