Когда путница, не торгуясь, протянула запрошенную серебряную монету, желание трактирщика исследовать содержимое котомки усилилось. Но от активных действий в этом направлении его удерживало пока что упоминание о таинственных "друзьях". Могут ведь и взаправду появиться… нехорошо тогда получится, неловко. И трактирщик, на время подавив в себе корыстолюбивые желания, отправился показывать постоялице её комнату. Последняя находилась на втором этаже, была маленькой, не очень чистой и, пожалуй даже, излишне жарко натопленной. Странная пришлая женщина сразу же попросила принести ей лохань с горячей водой, чем добавила пищи для раздумий трактирщику (знатная барыня, что ли? Ходит пешком, — а желать изволит купаться!)
…Часа через два загадочная путешественница, вымывшаяся, поевшая и переодевшаяся в сухую одежду, лежала на услужливо взбитой матушкой Этер постели (трактирщица, послушав рассказы мужа, решила тоже посмотреть на странную постоялицу и специально из-за этого зашла "получше устроить дорогую гостью"). Сон, однако, не шёл, — слишком силён был в молодой женщине страх перед настоящим и будущим, слишком ярки в памяти события последних недель. Они назойливо вертелись в голове, не давая до конца расслабиться, и вызывали дрожь, как от холода.
Неожиданно раздавшийся негромкий стук в дверь заставил Лэйсу буквально подскочить на месте. На мгновение она замерла, потом тихо соскользнула с кровати и подошла к двери.
— Кто?.. — она постаралась говорить так, чтобы голос не дрожал.
За дверью помолчали — видимо, обдумывая, как представиться. Потом прозвучало краткое:
— Друг.
Почему-то Лэйса сразу поверила сказанному. Задвижка, подчиняясь её руке, медленно сдвинулась с места. Дверь открылась. На пороге стоял светловолосый молодой человек лет двадцати двух-двадцати трёх от роду, в простой, потрёпанной одежде, явно нуждавшейся в стирке. Он был высок и худощав — пожалуй, даже чересчур худощав для своего роста. У путницы мелькнуло смутное чувство узнавания: возможно, когда-то она его уже видела?..
— Можно? — не дожидаясь ответа, молодой человек проскользнул в комнату, осторожно прикрыл дверь, взялся за задвижку… но перед тем, как задвинуть её, вопросительно взглянул на женщину, — и лишь после того, как получил в ответ утвердительный кивок, осторожно запер дверь.
Когда он снова заговорил, его голос звучал негромко, серьезно, и в нём была отчетливо слышна некоторая озабоченность:
— Я увидел тебя в общем зале. Ты была одна. Я подумал… в общем, если то, от чего ты бежишь, пугает тебя сильнее, чем путешествие через полное подонков Приграничье… я могу помочь тебе покинуть Империю.