…Запрокинув голову, подобно аисту, он отпил воды из кувшина.
– Забыл добавить, – вытер рот крылом Михаил. – Нужно подкорректировать образ Пилата. Предлагаю нарисовать его суровым мачо без всяких следов косметики. Если на месте злого прокуратора окажется субтильный гомосек, то вместо сочувствия Кудеснику мы получим один лишь смех. Пусть
книгочеи представят себе железные доспехи Пилата, его грозный рык, содрогнутся от молний, сверкающих в холодных глазах. Но ежели мы распишем, что Понтий сидел напудренный, как нимфетка, и делал губки бантиком – половина читателей закроет книгу. Рекомендую уделить внимание экс-блуднице Марии из Магдалы, ибо рейтинги гласят аудитория домохозяек обожает перевоспитание падших.
– Может, Каиафу изобразить гомосеком? – протянул крыло ангел Элия. – По-моему, он давно заслужил. Опубликуем – так потом ничего не докажет. Вон пятикратно пресветлому цезарю ни одна собака не верит, что он не собирался на невольнице жениться – пусть префект претория и опровержение выпустил.
– Ох, искушение, – зажмурился архангел Михаил. – Велик соблазн, но знаешь, так мы докатимся до того, что весь Синедрион сексменьшинствами объявим. Сердцем понимаю тебя – и мне ой как хочется подрисовать им рога и копыта. Но, по-моему, имеющейся фактуры уже достаточно. Ты загляни в черновик. Вся эта компания выглядит злобными, отвратными и жадными сволочами. Читателя от одной мысли о них просто автоматически затошнит.
– А Голос-то обо всех наших метаморфозах знает? – поинтересовался Элия. – Целыми днями ударно креатив создаем, по три главы в день пишем. А вдруг он прочтет да и зарубит черновик на редакторской правке? Сменит заголовки, названия, велит сократить текст и прибавить достоверности?
Михаил позволил себе насмешливо фыркнуть, подчеркнув тем самым особое презрение к непродуманной речи излишне осторожного ангела.
– Наивное сердце. И ты что – искренне считаешь, что у великого Голоса, создателя Вселенной, есть время для занятия плебейской редактурой? Обычно он смотрит готовый экземпляр – уже в переплете. Да, всем достается на орехи за косяки, которые Голос обнаруживает на страницах, но правки постфактум, как правило, не делается. Загроможденный ошибками, несостыковками, вкупе со слабой авторской фантазией Ветхий Завет – вопиющий пример творческого фиаско. Основываясь на грустном опыте ветхозаветчиков, мы попросту обязаны создать идеальный бестселлер.
– Не получится, – печально возразил Элия. – Так всегда в книгах. Сколько не вычитывай, а после выпуска возьмешь в руки, и видишь – ляп на ляпе.