— Он убит, Мари. У меня нет слов — ты знаешь, как я любил его...
— Да, знаю, Джонни, — сказала Мари и взглянула на Сен-Жака с легкой усмешкой. — Рановато мы начали плакать, братик. Понимаешь, он жив! Джейсон Борн жив и вытворяет свои обычные штучки, а значит, и Дэвид жив.
Боже мой, она не может смириться с этим, подумал брат, подходя к дивану и опускаясь на колени. Взяв ее руки, он сказал:
— Сестренка, дорогая, мне кажется, ты не понимаешь... Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе, но ты должна понять...
— Братик, ты очень любезен, но ты невнимательно читал это сообщение... Эффект от самой «новости» отвлекает внимание от подтекста. В экономике это называется запудриванием мозгов при помощи дымовой завесы и пары зеркал.
Сен-Жак хмыкнул, отпустил ее руки и встал с колен.
— О чем это ты? — растерянно спросил он. Мари взяла бумагу, полученную из Лэнгли, и пробежала ее глазами еще раз.
— Смазанное и несколько противоречивое описание событий, — сказала она, — которое дали очевидцы... далее следующие строки: «Среди личных вещей убитого найдена карта Брюсселя и его окрестностей, на которой красным обведен город Андерлехт». Далее следует вывод о связи с убийством Тигартена. Это ложь, Джонни, причем двойная... Во-первых, Дэвид не стал бы носить с собой эту карту. Во-вторых, — и это более убедительно, — советские средства массовой информации не только уделили слишком много внимания этой истории, — что само по себе невероятно, но и притянули к ней еще и убийство Тигартена... Это уж чересчур.
— Что ты имеешь в виду? Почему?
— Потому что предполагаемый убийца находился в России, а Москва не признает свою причастность к убийству натовского генерала... Нет, братик, кто-то нарушил правила и вынудил ТАСС дать это сообщение; подозреваю, что могут полететь чьи-то головы... Я не знаю, где сейчас Джейсон, но уверена, что он жив. Дэвид позаботился, чтобы мне это стало известно.
* * *
Питер Холланд поднял телефонную трубку и набрал номер телефона Чарли Кэссета.
— Да?
— Чарли, это Питер.
— Рад тебя слышать.
— Почему?
— Потому что по телефону мне в последнее время сообщают только дурные вести. Только что наш агент с площади Дзержинского передал, что КГБ жаждет крови.
— В связи с информацией ТАСС о Борне?
— Верно. В ТАСС и на московском радио решили, что эта история с Борном официально санкционирована, раз ее передали по факсу из министерства информации с использованием специальных шифров, означающих, что она должна быть немедленно опубликована. Когда дерьмо всплыло, никто не признал его своим, а кто запустил в действие шифры, выяснить невозможно.