Она дрожала, он видел, что она уже готова капитулировать, мужчина улыбнулся и заткнул внутренний голос, что отчаянно протестовал против такого его поведения. Вот она скользнула к нему, и он уже поздравил себя с победой, как его щеку обожгла сильнейшая пощечина. Исао замер не в силах поверить в происходящее, и пропустил еще один хлесткий удар.
— За что? — третий раз он не дал ей себя ударить, перехватив руку и прижав ее к своей груди.
— Ненавижу когда мной манипулируют! — буквально выплюнула ему в лицо Анита, яростно сверкая глазами и замахиваясь другой рукой.
— Стой, — он снова перехватил удар и удивленно на нее посмотрел. — Как ты поняла, что я играл?
— Какая разница! Просто поняла! — она рванулась, но он держал крепко. — Да и не сложно это, сразу видно стало, когда ты начал играть.
— Не понимаю, — он склонился и по-особому заглянул в ее глаза.
— Перестань, — выдохнула она, пытаясь совладать с предававшим ее телом.
— Ты реагируешь верно, но при этом сопротивляешься, — задумчиво протянул Исао. — Почему так происходит?
— Потому, что ты играешь со мной, и я это понимаю.
— Скажи, когда Рэм играл с тобой, ты тоже смогла это понять?
— Рэм никогда не играл со мной.
— Что? — его удивление было так велико, что он отпустил ее руки, чем она воспользовалась, поторопившись откатиться от него подальше. — В это невозможно поверить…
— А ты поверь. Рэм никогда не играл со мной, — отчетливо сказала она и поднялась на ноги.
Каждое четко произнесенное ею слово било мужчину буквально наотмашь. Он понял, что сделал поспешные выводы, и поморщился. Теперь он знал, что не стоило с ней играть. Раз уж Рэм на это не решился, значит ему тем более не стоило этого делать. Он поднял глаза, и сердце вдруг пронзила боль: гордый разворот плеч, рассыпавшиеся по плечам волосы, соблазнительная фигурка и… взгляд, полный боли едва скользнул по нему, как она отвернулась и хотела уже решительно выйти, но он не смог ее отпустить. Исао мгновенно оказался у нее за спиной и его руки мягко притянули ее к его груди.
— Прости, — его тихий шепот заставил ее замереть у него в объятьях: сейчас он говорил искренне. — Я был неправ. Прости меня Анита. Клянусь, больше никогда даже не попытаюсь играть с тобой. Прости, — его теплые губы нежно прижались к ее виску.
— Что на тебя нашло? — ее голос уже не был так невыносимо холоден, она чуть повернула и подняла голову, чтобы встретиться с его взглядом.
— Не знаю, — раскаяние затопило его глаза. — Ты очень злишься?
— Прилично.
— Прости, — он прикрыл глаза, все так же прижимая ее спиной к своей груди, и это прикосновение волновало его, — как мне загладить свою вину?