Джайлс тоже нервно моргал.
— Эээ, я ничего не говорил о встрече сегодня утром отчасти потому, что это не основной курс обучения. Это предварительная встреча.
Кэт перевела дыхание. Отлично, речь идет всего лишь о работе…
— Ну, что там такое?
«По дороге сюда все получалось гораздо лучше», — подумал Джайлс. Он чувствовал, что кровь приливает к его лицу. Трудно говорить с преображенной Кэт. Словно с Селиной и ее подругами. Это сбивает с толку — видеть ее такой уверенной на его родной территории.
— Давай, Джайлс, выкладывай.
Он поднял глаза. Кэт была удивлена: по его обычно самоуверенному лицу прошла тень колебания…
— На сегодняшней встрече объявляли, кого берут на первую часть курса обучения в Чикаго. И я еду в Чикаго. На четыре месяца.
Кэт попыталась выдавить смелую улыбку, хотя свинцовая тяжесть разочарования заполняла ее. Она знала, что истинный смысл его слов дойдет до нее чуть позже. Еще пять минут она может наслаждаться драматичностью момента, а потом ей останется лишь свернуться и умереть.
— Ну, что же. Я привыкла к такому, верно? Не увижу тебя четыре месяца. Ладно. Можем переписываться. Я-то ведь буду дома.
Принесли поднос. Кэт посмотрела на пенистый кофе и белую салфетку, которую положили перед ней. Взяла чашку за смехотворно маленькую ручку.
— Необязательно, — сказал Джайлс.
Кэт не обратила на это внимания и отпила первый глоток. Сквозь пену она ощутила горечь кофе. Почему она внезапно почувствовала себя брошенной? Такой разговор происходит, по крайней мере, уже в четвертый раз. Ей всегда приходится все каникулы сидеть дома с мамой, Кэрол Вордерман[16] и Джерри Спрингером[17].
— Тебе необязательно ехать домой, — повторил, колеблясь, Джайлс.
Кэт опустила чашку.
— Конечно, я должна ехать домой, — произнесла она величественно. — Я всегда должна ехать домой. В этом-то все и дело, не так ли? Ты уезжаешь, делаешь карьеру, а я жду твоего возвращения. Ты вернешься на этот раз?
Может, остаток личины Селины заставлял ее так говорить. Или красная помада придала энергии.
Джайлс решил не говорить, что ее верхняя губа вся в пене.
Кэт смотрела на него глазами кинозвезды. Джайлс знал, что подыгрывает ей, и мысленно примерял изогнутые усики экранного негодяя. Но пришло время поговорить начистоту. Джайлс постарался припомнить все мелочи, которым его учили на занятиях по менеджменту. Вряд ли что-нибудь из этого годилось для темпераментных подружек.
— Слушай, Кэт, ты не можешь получить и то, и другое одновременно. Мы оба знаем, что ты никогда не хотела поехать со мной, потому что предпочитала оставаться дома. И мы оба знаем, что ты втайне сходишь с ума, сидя дома и жалея себя, когда все путешествуют. На этот раз уже нет и каникул, чтоб сидеть и читать. Началась настоящая жизнь. И тебе нужно смотреть ей в лицо.