Майор, как обычно, давал неожиданные и трудные вводные, проверяя сообразительность будущих механиков-водителей и командиров машин. Он и в учебной аудитории умело создавал атмосферу танкового боя, то и дело изменяя ситуацию, держа нас в постоянном напряжении, заставляя все время мыслить, не поддаваясь первому душевному порыву, при решении той или иной тактической задачи. Нет, наш наставник отнюдь не отрицал ни смелости, ни риска при принятии решения (бой есть бой!), но всячески добивался, чтобы и то и другое было по возможности разумно. «Умереть в бою — нетрудно, победить и остаться живым — значительно трудней, — охлаждал он горячие стриженые головы. — Тут одним «ура» не возьмешь. Да и кто тебя услышит за броней сквозь грохот и скрежет?»
Так же поступал преподаватель и в поле. На тактических занятиях он не только обучал нас взаимодействию в составе танкового экипажа, взвода и роты, но и давал нам прочувствовать состояние бойцов танкового десанта. Для этого на одном из учений всех курсантов, кроме назначенных членами экипажей легких танков, он усадил на броню. И вот взвод Т-26 по условному сигналу ринулся на штурм высоты, занятой «противником». Окутанные снежными облачками, мчались по белому полю юркие машины, хлопая на ходу холостыми патронами. Снежные вихри залепляют глаза десантникам, которые словно прилипли к башням, изо всех сил вцепившись в десантные скобы и крепко прижав к себе винтовки, чтобы не выронить, чего доброго, на каком-нибудь ухабе или при резком повороте. Танки несутся быстро, часто меняя курс, потому что «противник» ведет интенсивный противотанковый огонь (условный). За рычагами — опытные водители-инструкторы. Встречный ветер пронизывает тебя насквозь, мешает дышать и так и норовит сбросить тебя с брони. Сквозь его посвист и рев двигателей доносится трескотня пулеметов «неприятеля», засевшего в деревне. И ты чувствуешь себя привлекательной [38] живой мишенью, в которую целят одновременно все огневые точки.
Скорей бы сигнал на развертывание десанта: уже не ощущаешь рук от близости жгучего на морозе металла. Вот она — зеленая ракета! Танки чуть сбавляют ход, и мы кубарем ссыпаемся в мягкий снег, тотчас же подхватываемся и изо всех сил торопимся за танками, увязая в глубоком снегу. Протоптанные гусеницами узкие дорожки тянутся к окраинным домикам. Кто-то сообразительный выскочил на гусеничный след, и вот уже почти все наше отделение атакует не по уставу: двумя извивающимися вереницами. Ур-ра-а! Боевой клич нарастает как шквал и гремит над широким полем: и слева и справа тоже накатываются на высоту неровные цепи десантников. Быстрей, быстрей! Лица наши горят от быстрого бега и резкого на просторе ветра. Совсем немного осталось...