Во второй деревне, тянувшейся по обеим сторонам дороги целый километр, пришлось сделать второй привал, потому что толстый Паф решительно уселся на лавочку у колодца с надписью на доске:
ПОИТ ЛО
ШАДЕЙ СТРО
ГО ВОСПРЕ
ЩАЕТСЯ
— Я… не лошадь! — обиженно заявил толстяк. — Я… этого… не обязан пешком сто вёрст… Не пойду, пока не напьюсь из этого колодца и… того… не отдохну.
— Смотри ты, братец Иванушка, — колко сострил Колк, — как бы тебе от этой водицы в козла не превратиться или, при твоей толщине, ещё, пожалуй, в другое какое животное.
Но добрая Ля опустила журавель и зачерпнула Пафу немного воды из колодца. Толстяк напился, посидел немного — и колумбы тронулись дальше.
За этой деревней опять начинался лес, но уж не сосновый бор, а смешанный дремучий лес, где древние, седые ели мешались с серебристыми стволами осин и высокими белотелыми берёзами. Весёлые разговоры как-то сами собой замерли. Здесь — на подступах к «Земле Неведомой» — встретил их Таль-Тин. И скоро утомлённые путники дошли до деревни Лысово и расположились в двух свободных избах: одна — для девочек, другая — для мальчиков.
Первое, что поразило здесь колумбов, — была непривычная горожанам глубокая тишина. Не было ни металлического скрипа трамвая, ни шума толпы, ни гудящих над головой самолётов, ни даже отдалённых гудков электровозов. Юнестам казалось, что они действительно забрели в какую-то неведомую, никем ещё не открытую страну за тысячу вёрст от их родного города.
Крик петухов, мычание коров нисколько этой живой тишине не мешали.
— Настоящий медвежий угол, — сказал Анд. — Да, кстати: в дремучем лесу на подступах сюда я заметил — не при девочках будь сказано! — разрытые медведем муравьиные кучи.
Девочки все хором заявили, что никаких медведей они и не думают бояться.
— И правильно делаете, — сказал Таль-Тин. — А с этим медведем, который разоряет муравейники, я надеюсь скоро вас познакомить, и вы убедитесь, что он вам не страшен.
— Конечно, — не утерпел хвастнуть своими знаниями перед девочками Вовк. — Ведь эти муравейники и овсяники — совсем маленькие звери.
Таль-Тин взглянул на него, хотел что-то сказать, но раздумал.
На следующее утро Таль-Тин повёл колумбов по кругу, в пределах которого лежала «Земля Неведомая». Обзор её занял больше половины дня. Колумбы восхищались всем виденным: и весёлой речкой, и кусочком настоящего дремучего бора, и тихим озером с лесистыми островами, и полями, на которых порядочно поднялась уже густая озимая рожь, и торжественным высокоствольным сосновым бором, где с ветки на ветку прыгали рыжие белочки.