— Слышали, что американцы учудили? Впрочем, откуда вы могли слышать, мне самому разведка только что донесла, — сердился глава советского государства Никита Сергеевич Хрущев на военных. — Чтобы завтра же у нас было тоже самое. Человека в космос готовим, а кошек упустили, черти. Собаками увлеклись.
— Американцы, наверное, хотят заселить кошками Луну, — пошутил было генерал Маленков, но тут же осекся под суровым взглядом голубых глаз вождя. Потому что Хрущев еще не закончил речь. Он поправил на шее свой нелюбимый галстук с кремлевскими звездами и сказал:
— Ничего смешного я в этом не вижу… Надо эти, как их, академии пооткрывать. И давайте не будем ограничиваться кошками, давайте работать со всеми животными сразу. Почему у нас есть только голубиная почта? А где журавли, аисты, воробьи, наконец? Почему они не работают? Кто понимает, о чем каркают вороны? Вы, товарищ генерал, понимаете?
— Еще нет, но, если надо, разберемся и с воронами, — испугался Маленков.
— Разберетесь? А если я вам дам неделю, разберетесь? Не уверен. Не хотите признавать ошибки, — Хрущев хотел было снять с ноги ботинок и постучать им по столу, но передумал. — Упустили.
Вот такая предыстория. Таковы особенности того исторического момента. Благодаря всем этим особенностям наша Вера Сергеевна оказалась в школе для детей, обладающих необыкновенными способностями. Это был 1958 год.
Школа почему-то называлась академией. В народе ее называли «хрущевской».
Академия располагалась далеко за городом. Сначала надо было ехать в дребезжащем трамвае до конечной остановки. Потом час на пригородном автобусе. Последние два километра пришлось идти пешком — по мощеной булыжниками дороге. До кирпичного забора с железной дверью.
Папа, провожавший Веру, в последний момент сунул дочери книжку — «Барон Мюнхгаузен».
— Ты, доча, это самое, почитай на досуге, — напутствовал отец. — Ты должна знать, чем заканчиваются фантазии, не подкрепленные практикой и точными знаниями.
— Спасибо, папочка, — сказала Вера и обняла отца.
— Хорошая девочка! — из-за железной двери появился человек в военной форме, оглянулся по сторонам и взял у отца Верин чемодан. — Она у нас по какой линии?
— По кошачьей, — вздохнул отец.
— А я здесь директор, — сказал мужчина в военной форме и пожал Верочкиному отцу руку. — Можете приходить по воскресеньям. Но лучше звоните. Вдруг мы все уедем на полигон.
Академия представляла собой двухэтажное здание из красного кирпича и табличкой — «МАУГЛиЖ. Филиал № 3».
«МАУГЛиЖ» расшифровывалось замысловато — Московская Академия Управления Голосами Людей и Животных. Понятно, что между собой дети называли ее просто «имени Маугли».