Накопилось! Устал! Обрыдло! Жить так я больше не мог, потому выбросился из окна. Да-да! Взял и выкинулся!
Заругали меня совсем, загнобили, запреследовали!
Разбился о мамины грядки лука и редиски, полежал немного и побежал в рай. Рай был в километрах полутора от места моей смерти. Я был уверен, что надо бежать в рай. Я ничего плохого не успел сделать (кражи черешни в соседских садах и плевание косточками в Ленку не в счет), а хорошего много: червяков спасал из луж, не давил лягушек, а мог, а когда кидал камни по кошкам и собакам, то всегда мимо.
Тук-тук! Дзинь-Дзинь!
— Драсте, Дарья Ивановна, извините за черешню. Я ее с сарая вашего ел.
— Шо! Яку черешню? А ту! Та нехай! На здоровье, вона ж усе одно погана, не солодка, та водяниста. Ешь-ешь, дитя!
Теперь Ленка.
— Ле-н-ка! Иди сю-у-у-да! — кричу я ей через забор.
— Да пошел ты! Кто в меня косточками пулял! — хватает веник Ленка и идет на меня.
— А я, между прочим, Леночка, умер! Вот попрощаться к тебе пришел, а ты тут с веником!
- Ага, как же! Но щас умрешь. Обеспечу! — двигается на меня огромная во все стороны Ленка.
— Эх-эх, а ведь я только к тебе, Лена, — шепчу я, — мне пора, прощай.
Я стал удаляться.
- Эй-эй, а ты родителям сказал! Куда пошел? Вернись? — затрепыхалась она.
- Найдут, узнают, обрадуются. Я ж в рай. — шепчу я.
— А куда идти, знаешь? Это далеко? — прыгает она.
— Да тут….за полем он. Только многие это не знают, — говорю.
— Класс! Можно тебя проводить? — спрашивает Ленка.
Вообще-то без знакомых там не так весело будет, а тут свой человек, соседка — подумалось мне. Но начать решил со строгости.
— Нет, так нельзя — качаю головой — тебе сначала умереть нужно.
— Не-е-е-ет, ты уж как-то сам — хихикает Ленка.
— Зря. Могла бы быть в раю прекрасной гурией — отвечаю ей.
— И что там делать? — настороженно спросила Ленка.
— Плясать и радоваться в ярких одеждах, а все тобой будут восхищаться, — ответил я.
— Гурия-гурия, злобная, как фурия! — пропела Ленка, отбивая такт веником по забору.
— Не сомневайся, там ты будешь такой, какой захочешь, это ж рай, — уверял я, — редкой красоты и ума будешь, и никто тебе больше слова не скажет.
— Ладно, гляну на твой рай. Но смотри, если обманешь!!!! — положила Ленка веник и двинулась ко мне.
— Давай-давай, — торопил ее я. — Давай, как я, из окна.
— Не-е-е, не хочу из окна, — закапризничала она.
— Ну, с забора, — даю дальше советы.
— Я не заберусь на забор, — говорит.
— А ты поставь табуретку к забору и…
— Отстань! — гневается она.
— Можно, конечно, из пистолета, — говорю.
— А что есть? — спрашивает.
— Нет.