Войдя в ажурную деревянную калитку, он предъявил контролеру вместо билета полицейское удостоверение.
— А это со мной, — он кивнул на детей, — пострадавшая и два свидетеля.
Вслед за Мокроусовым ребята вошли в музей.
Увидев, как легко контролер пропустил сержанта и как здорово отражается солнце в его начищенных сапогах, Жмыхов подумал, а не стать ли ему полицейским? Он, правда, не любил музеи, но троечнику нравилась сама возможность проходить куда-нибудь без билета. И манила перспектива носить такие шикарные сапоги, а не вечно заляпанные грязью, неуклюжие кирзачи тракториста. Поразмыслив несколько минут, Жмыхов решил, что если Арктика растает и пойти в полярники не получится, то он будет полицейским.
Мокроусов строго поглядывал на здания, мимо которых шел с ребятами.
Музей деревянного зодчества не зря славился своей коллекцией на всю страну! По его экспонатам можно было в подробностях проследить историю Вологодской области. Тут находились не только жилые дома. Рядом с крестьянскими избами и барскими усадьбами стояли амбары, бани и мельницы, привезенные из ближних и дальних деревень. Посетители могли увидеть даже старинный холодильник — ледник, какие раньше ставили над наполненными льдом ямами. А над всем этим поднимались две красивые деревянные церкви из Тарногского и Верховажского районов.
Взглянув на них, сержант перекрестился и сказал Фросе:
— Если увидишь свой дом, дай мне знать. Только потихоньку.
Однако чем дальше они шли, тем более странный вид принимала музейная экспозиция. В самом удаленном ее конце вместо целых домов находились их отдельные части. Тут было крыльцо, которое никуда не вело, балкон, который ни к чему не крепился и обширный, почерневший от времени чердак. Он лежал прямо на земле, из-за чего казалось, что дом закопали по самую крышу. А за чердаком возвышалось нечто бесформенное и накрытое брезентом. Из-под его края выглядывал охлупень со знакомым нам по началу повести коньком. Рядом стоял младший научный сотрудник Леня Соболь. Он держал в руках табличку с надписью: «Жилой дом зажиточного крестьянина Федора Коровина. Начало 19 века».
При виде нее Фрося так заметно побледнела, что Мокроусов без дополнительных знаков понял — пропажа нашлась. Сержант шагнул к младшему научному сотруднику и, представившись, сказал:
— Мне нужно поговорить с вашим директором.
Сначала Леня Соболь хотел ответить, что директор занят (он писал научную работу под названием «Некоторые мысли по поводу бань Среднесухонского сектора»). Но взглянув в строгое, хорошо сложенное лицо полицейского, передумал и, положив табличку на брезент, побежал за Иваном Михайловичем. Вернее, поначалу он шел легким, прогулочным шагом. Однако свернув за двухэтажный четырехстенный амбар из деревни Шапша, бросился со всех ног. Все-таки полиция не каждый день появлялась в музее!