—Девчонки вечно из-за меня дерутся. Мое проклятие.
—Еще бы! Та, с которой ты был в прошлый Новый год, точно без драки тебя не уступила бы.
Харпер улыбнулся Лили.
—Понятия не имею, о чем она говорит.
—Ты прекрасно знаешь, о чем я. Блондинка с волосами до попы.
—Да, попу припоминаю.
—Как тебе не стыдно!
—Это ты начала. Блондинку зовут Эмбер, — Харпер, посмеиваясь, поднял малышку высоко над головой, и та счастливо расхохоталась.
—Ха-ха-ха, — саркастически поддержала дочку Хейли. — Эмбер...
—Она юрисконсульт.
—Можно подумать!
—Истинная правда, — он поднял правую руку, будто приносил клятву в суде. — Красивая вовсе не значит глупая, чему ты живое доказательство.
—Твоя жизнь спасена. У вас были серьезные... Нет, забудь, что я это хотела спросить. Ненавижу, когда женщины и мужчины, если уж на то пошло, суют нос в прошлые отношения.
—Ты рассказала мне о своих. Нет, не серьезные. Она не хотела серьезности, да и я тоже. На данном этапе главное для Эмбер — карьера.
—А у тебя было что-нибудь серьезное?
—Несколько раз довольно близко подступал к границе, но никогда ее не пересекал.
Харпер усадил Лили между ними и, придерживая ее, начал потихоньку раскачиваться.
«Немедленно заткнись или смени тему!» — приказала себе Хейли, решив наслаждаться моментом.
Они втроем лениво раскачиваются на качелях, в знойном неподвижном воздухе жужжат пчелы, переливаются яркими язычками пламени летние цветы.
—Конец дня — самое лучшее время. Кажется, можно сидеть часами и бездельничать.
—Не хочешь отвлечься?
—Не сегодня. Не хочу оставлять Лили два вечера подряд.
—Мы могли бы после обеда поехать с ней в кафе-мороженое.
Хейли удивленно взглянула на него. И тут же удивилась, почему удивляется его предложению.
—Она бы поехала с удовольствием. И я тоже.
—Значит, договорились. У нас свидание. Кстати, а почему бы не поехать сейчас, не пожевать гамбургеры и не завершить пир мороженым?
—Еще лучше.
Влажная жара июля сменилась августовской духотой, раскаленными добела небесами, не приносящими облегчения ночами, и день ото дня этот порядок вещей казался все более незыблемым.
—Может, она довольна, что мы узнали, кто она, признали ее как прабабушку Роз, ну и вообще оценила наши старания. — Хейли воткнула в вазон два пентаса — один с пышными розовыми соцветиями, другой с желтыми.
—Думаешь, она совсем успокоилась? — спросила Стелла.
—Амелия почти каждую ночь поет в комнате Лили, но не делает никаких гадостей. Иногда я что-то чувствую или мне кажется, что чувствую, но это быстро проходит. Я ведь не делала ничего странного в последнее время? Нет?