—Мы можем остаться, а когда ночь все-таки закончится, позавтракаем прямо в постели.
—Было бы изумительно, но ты же знаешь, я не могу. Лили...
—Крепко спит в кроватке, которую мы перенесли в мамину гостиную. — Хейли вытаращила глаза, и он поцеловал ее в лоб. — Мама наверняка потирает руки от удовольствия.
—Твоя мама... — Хейли приподнялась и оперлась на локоть. — Боже, все знали, кроме меня?
—Почти все.
—Роз знает, что мы... как странно... Но вряд ли мне следует...
—Мама просила напомнить, что умудрилась вырастить трех мальчишек, сохранить им жизнь и уберечь от тюрьмы.
—Но... я ужасная мать. Я хочу остаться.
—Ты не ужасная мать. Ты потрясающая мать. — Харпер сел, взял ее за плечи. — Ты знаешь, что с Лили ничего не случится и что мама обожает возиться с ней.
—Да, знаю. Я знаю, но... А если Лили проснется и станет звать меня? Ладно. — Хейли вздохнула, увидев его вопросительно вскинутые брови. — Если она проснется, Роз справится. Лили любит ее. И Митча. Я такая предсказуемая.
—Но такая хорошенькая.
Хейли обвела взглядом комнату. Красота, роскошь... абсолютная свобода.
—Мы правда можем остаться?
—Надеюсь, ты останешься.
Она закусила губу.
—У меня с собой нет... ничего, понимаешь? Даже зубной щетки нет. И расчески. И...
—Дэвид собрал тебе сумку.
—Дэвид... а... ну, тогда все в порядке. Он знает, что мне нужно. — Радость потихоньку вытесняла сомнения. — И мы просто остаемся?
—Такой был план. Если, разумеется, ты не против.
—Если я не против? — повторила Хейли. В ее глазах сверкнули озорные искорки, и она бросилась на Харпера. — Сейчас покажу тебе, что я об этом думаю.
* * *
Позже, гораздо позже, Хейли выбежала из ванной комнаты.
—Харпер, ты видел эти халаты? Такие большие и мягкие! — Она остановилась, потирая рукавом щеку. — Их там два, для каждого из нас.
Он лениво приоткрыл один глаз. Ненасытная — благодарение богу — женщина.
—Прекрасно.
—Здесь все прекрасно.
—«Ромео и Джульетта», — пробормотал он в полудреме.
—Что?
—Номер называется «Ромео и Джульетта».
—Правда? Но... — Хейли нахмурилась. — Ну, если подумать, они были подростками, совершившими самоубийство.
Харпер рассмеялся и открыл второй глаз.
—Верю на слово.
—Я никогда не считала их поступок романтичным. Трагичным, да, и... ужасно глупым. Я не о пьесе. — Хейли покружилась. — Пьеса гениальная, но та парочка? Она мертва, я выпью яд... Он мертв, я заколюсь кинжалом... О боже, я болтаю без умолку!
—Угу. Обворожительно.
—Я начитанная зануда. Но в чью бы честь ни назвали этот номер, он шикарный. Мне хочется танцевать. Голышом.
—Надо было захватить фотоаппарат.