— Это не фальшивка. — Орлов побарабанил пальцами по крышке стола. — Это стенограмма, сделанная по диктофонной записи разговора. Беседа проходила на английском языке, я владею им в достаточной степени… И вообще — я гарантирую, что разговор состоялся. И эти записи, расшифровка — совершенно точны.
— Даже так… И вы сможете предоставить мне эту запись для, так сказать, сличения?
— Конечно. Но мне кажется, что не стоит увеличивать количество информированных людей без нужды. Не так? Вы ведь…
— Да-да, я ведь не знаю английского, я ведь ни черта, кроме русского, не знаю, как верно заметил в другой вашей беседе господин Черчилль… Ладно, поверю вам на слово. Из всего здесь изложенного, — Сталин похлопал ладонью по папке, — следует, что некто берет на себя обязательства обеспечить все для удара японской авианосной авиации по Перл-Харбору… Так?
— Так.
— Знаете, я ведь проконсультировался у наших специалистов. Вызывал к себе моряков и спрашивал о возможности нападения на Соединенные Штаты. Мне говорили о Филиппинах. Говорили об Алеутских островах, с легкой такой усмешкой, но говорили. Но когда я намекнул на Перл-Харбор, мне в один голос заявили — нет, невозможно ни при каких обстоятельствах. То есть попытка может быть произведена, но… Собственно, как в этом разговоре и намекал Зорге. И кстати, адмирал ему не возразил… — Сталин заметил, что трубка погасла, отложил ее в сторону. — И только вы продолжаете утверждать, что атака была произведена, причем не просто результативная, а унизительно результативная для американцев. Нет ли здесь противоречия, господин Орлов? И ваше утверждение по поводу выхода немцев в октябре к Москве — не слишком ли оно смелое? Смоленск от Москвы не слишком далеко, но и не близко. И наши войска ведут бои. Не бегут, а сражаются…
Сталин указал на карту, лежащую на столе перед Орловым.
Красные стрелы выглядели очень оптимистично. Это было непохоже на карты июня-июля. Синие стрелы, правда, были начерчены возле Киева и Смоленска, а не у Львова и Минска, но все-таки это было не отступление. Во всяком случае, не бегство.
— Вы готовы отказать мне в моей просьбе? — холодно осведомился Орлов. — Вы будете делать одну ставку и ставить все, что у вас есть?
— Нет, конечно. До тех пор, пока ваши просьбы не вступают в противоречия с моими планами, я не вижу причин отказываться от сотрудничества с вами. Если окажется, что вы что-то напутали, то…
— То и в этом случае вы не сможете мне ничего сделать, — спокойно сказал Орлов. — Но я не ошибаюсь. Я знаю, как развивались события после японского удара по Гавайям. И я даже представить себе не могу, как они станут развиваться, если этого удара не будет. Не исключаю того, что в результате все будет даже лучше, чем было на самом деле, но испытывать судьбу я бы не хотел.