В конце концов пистолет его и погубил. Вечером после работы встретил Лунин бывшего сослуживца пенсионера, зашли в ресторан поужинать, выпили по сто пятьдесят, собрались уходить, участковый сделал замечание матерящейся компании, и те вышли следом. Молодые парни новой генерации: варенка-дубленки, стольники-полтинники, схвачено- уплачено, девочки — «тойоты», мускулы — каратэ, уверенность — раскованность — безнаказанность. А. чего бояться?
Знали, что Лунин — сотрудник милиции, и пошли следом «разбираться». Вот бы удивился такому раскладу трижды судимый Костя Валет, оттянувший на зоне восемнадцать лет и кутающий даже летом отбитые почки. Его-то вся округа боялась, а он перед участковым шапку ломал. Как, же иначе? Власть и сила!
Но времена поменялись. И трое накачаных мальчиков знали, что сейчас свобода и демократия, гуманность и либеральность, и адвокаты, и поддержка, и связи, и закон на их стороне. Да и где он, этот закон? Вокруг кабака место тихое и темное, а хоть и людное и светлое — все равно никто не влезет, да и в свидетели не пойдет. Что он сделает, этот ментяра, со своим дружком-доходягой? Уже потом позвонит, а пока приедут… Пойди найди… А нашел — докажи… А докажи — осуди… Действительно, чего бояться? Новая формация. И ведь все правильно прикинули, только одного не учли: Лунин-то из старой гвардии…
Когда налетели, то пенсионера сразу сшибли, как и задумано, а участковый устоял, переднему нос расквасил да пушку выдернул. «Стоять, мать вашу!» А им-то что? Не будет же ментяра стрелять! Сейчас по тыкве и «дуру» заберем, пригодится, за нее десять штук дают…
Отскочил Лунин, вверх шарахнул. «Ложись, сволочи, перебью!» А те еще азартней прут. Пугает мент, значит, боится, с трех сторон его и ногой — вот так!
Бах! Бах! Бах! Тупая девятимиллиметровая пээмовская пуля на близком расстоянии отбрасывает человека как удар тысячекилограммового молота. Раскинулись на асфальте вареночные фигуры, даже не успев удивиться тому, что произошло, побежали по пыльной мостовой темные ручейки, затрезвонили телефоны в дежурке Центрального райотдела, потом в городском УВД, в областном, в квартирах начальства… ЧП по личному составу! Пьяный участковый перестрелял в ресторане трех человек! Надо давать спецсообщение в Москву! ЧП! ЧП! ЧП! Кому отвечать? Кто руководил пьяницей, кто проводил политико-воспитательную работу, кто доверил оружие, кто контролировал? То-то паника началась!
А виновник этого переполоха делал все, как положено по инструкции: вызвал «скорую», сообщил в отдел, перевязал пострадавших разорванными рубашками, хотя двоим перевязка была уже не нужна. Но как положено после применения оружия оказать первую помощь, так Лунин ее и оказал. И дальше действовал по правилам: охранял место происшествия до прибытия первых машин, потом отправился в отдел, сдал оружие, написал подробный рапорт и, ожидая, как решат его судьбу, засел в кабинете, дооформляя неоконченные материалы. Это последнее было уже сверх всяких требований.