— С чего вы взяли, что она знает?
— Ну как же? Она мне сама только что сказала, что все видела.
— Да нет же, вы ее неправильно поняли, Иван Иванович, — засмеялся Валерий. — Она совсем о другом говорила.
— В каком смысле «о другом»?
— Я вам потом расскажу, а сейчас давайте-ка ,одевайтесь.
— Так, значит, она не знает про труп? Не знает, что здесь произошло?
— Нет конечно! Откуда ей знать?
— Фу, слава тебе господи, — облегченно выдохнул Бобриков, натягивая на себя шаровары. — Убей бог мою душу, ты себе даже не представляешь, до чего она нервная особа.
— Ну почему же не представляю? — усмехнулся Валерий. — Еще как представляю, имел «счастье» быть свидетелем.
— Моей супруге совершенно нельзя волноваться, — заботливо вздохнул Иван Иванович, напряженно хмуря лоб и прокручивая в голове какие-то свои мысли. — У нее сразу же поднимается давление, потом начинается мигрень, а после она становится такой сердитой и капризной, что... что хоть из дома беги. Валера, ты только смотри, не вздумай проболтаться.
— Не волнуйтесь, Иван Иванович, не проболтаюсь, я могила. Да и зачем мне это надо, рассказывать о таких делах вашей супруге? Мы с ней не настолько близко знакомы, чтобы...
— Да при чем здесь моя супруга? Я совсем другое имел в виду, надеюсь, ты меня понимаешь, — проворчал тот, уже забыв, что сам секунду назад сказал. — О таких вещах вообще никому нельзя рассказывать, и пообещай мне, что я могу на тебя положиться.
— Конечно, Иван Иваныч, на меня вполне можно положиться, я никому не скажу, только...
— Что «только»? — насторожился тот.
— Ну, вы же понимаете, что этого все равно не скрыть, нужно что-то делать.
— Я и сам знаю, что нужно, — вздохнул Бобриков. — Только нельзя сейчас вызывать полицию. Никак нельзя, понимаешь?
— Почему?
— Потому!
— И все же почему? Ведь это не вы его убили. Чего вам бояться-то, Иван Иваныч?
— Господи, неужели это трудно понять? Да потому что тогда наш пансионат сразу же можно будет закрывать к чертовой бабушке! — вскричал Бобриков. — Кто поедет отдыхать туда, где произошло убийство? Да еще, как нарочно, все это случилось в праздник, когда столько народу приехало, когда у нас гостит советник мэра с супругой. Ты представляешь, какой сенсационный материал получит желтая пресса? Я как только представлю себе заголовки, мне сразу же жить не хочется. Какой из меня директор, если в моем пансионате происходят столь чудовищные вещи? Нам такая антиреклама будет обеспечена, что даже думать страшно. А про свою репутацию я вообще молчу, мне ее даже хлоркой отмыть не удастся, как ни старайся.