На этом валуне Володя Алныкин вдруг представил себе невероятное: он и таллинская школьница с двумя удвоенными согласными в имени подходят к валуну, держась за руки. Было от чего сплюнуть и выругать себя за разнузданное воображение, парящее над буднями флота, над ограждающими и предупреждающими знаками. Настроение испортилось, когда вспомнил, глянув на руки, что они, привыкшие хватать студенток за все кругленькое спереди и сзади, задержались на эстоночке в кафе, когда помогал ей снимать ученический передник.
На кронштадтском рейде определили девиацию магнитного компаса, командир сходил в штаб крепости и выбил помощнику пропуск в Ленинград на двое суток, чтоб тот лично убедился — люди ходят по Невскому. Матросы, уволенные на берег, возвращались почему-то трезвыми, на приборки и построения выбегали радостно, всех приятно возбуждала близость Ленинграда и страшило скорое возвращение в Порккала-Удд, в клетку, под замок. Казались невероятными и тем не менее легко осуществимыми простейшие желания — хоть денек побывать среди нормальных людей, озабоченных очередями в магазинах, зарплатой, детьми, мусором во дворах. От Кронштадта до Невы — рукой подать, умелые офицеры исхитрялись, ничуть не нарушая устава, удирать в Ленинград из Усть-Луги, куда заходили тральщики бригады охраны водного района, а уж прокатиться на электричке из Ломоносова в колыбель революции сам бог велел.
Когда вошли в родную бухту, за кормой будто лязг раздался. Дверь клетки захлопнулась. Пришвартовались и услышали свеженькую новость. Вчера нажрался механик, у военторговского ларька палил в воздух из пистолета и орал: «Я молодой! Я красивый! Я кончал Училище имени Дзержинского! Я хочу совокупляться!» Недотепу скрутили и до утра заперли в карцере. Финские пограничники задержали девочку Машу, которая рассорилась с родителями и двинулась в Киев к дедушке. Отца Маши вызывают на парткомиссию, советских пограничников потащат куда-то выше — все-таки первый случай пересечения сухопутной границы. А что морская с дырами — в этом мог убедиться Алныкин, получив письмо от эстонской школьницы.
Принес его командир тральщика, тот самый старший лейтенант, рассказавший Алныкину о происшествии на улице Пикк и выигранном пари у ресторана «Глория». Уже неделю ходила по пирсам жена некого офицера, на всех кораблях искала какого-то «Володю без шапки», чтоб передать ему письмо. Оно и было перехвачено командиром тральщика, как только он глянул на конверт. На нем стрельчатыми буквами было выведено: «Тому Володе, который на улице Пикк забыл шапку». И ни единого почтового реквизита. Разумеется, и без штампа «Проверено военной цензурой». Попасть в Порккала-Удд могло оно только через постоянную щель в военно-морской границе, этим досадным промахом погранслужбы воспользовалась отправительница письма, передав его на Минной гавани какой-то офицерской жене, а они частенько совершали вояжи в Таллин и обратно. Вручивший письмо старший лейтенант назидательно посоветовал Алныкину быть осторожнее в связях с женщинами.