Какое-то время мы молчали, а потом, заглядывая мне в глаза, она спросила:
— Ты еще любишь меня?
— Нет, — ответил я, — но без тебя мне очень плохо.
Заговорила она после долгой паузы:
— Я серьезно, правда, серьезно. Ты еще любишь меня?
— Конечно, — с той же серьезностью ответил я, но тоном дал ей понять, что любовь моя не имеет никакого значения, что нашим отношениям уже не быть такими, как прежде, что она потеряла свою власть надо мной, и я увидел, что она все поняла.
— Почему ты так говоришь? Ты не можешь простить мне наших ссор?
— Я могу простить тебе все, — ответил я, — кроме Озано.
— Но это же ничего не значило. Я просто легла с ним в постель, и на этом все закончилось. Это же мимолетный эпизод.
— Неважно. Этого я тебе никогда не прощу.
Она обдумала мои слова, поднялась с дивана, чтобы налить себе стакан вина, выпила несколько глотков, а потом мы отправились в спальню. И я подумал: а не может ли глупый романтизм любовных историй служить основой для научного факта? Вполне возможно, что среди многих миллионов клеток организма человеческого существа, которое встречается с человеческим существом противоположного пола, есть непарные клетки, которые находят себе пару среди клеток другого существа. И это никак не связано с социальным положением, богатством или умом, никак не связано с добродетелью и грехом. Это естественная реакция клеток организма. Как легко бы тогда многое объяснялось!
Мы занимались любовью, когда Джанель вдруг села, отодвинулась от меня.
— Мне надо домой.
Она не собиралась наказывать меня, я видел, что ей просто невыносимо мое общество. Тело ее сжалось, груди опали, лицо перекосило, как от боли, и она смотрела мне в глаза, не пытаясь извиниться, не пытаясь умаслить мое оскорбленное эго. Просто повторила:
— Мне надо домой.
Я не решился прикоснуться к ней, не решился отговорить. Встал и начал одеваться.
— Хорошо. Я понимаю. Я провожу тебя до машины.
— Нет. — Она уже одевалась. — Провожать меня не обязательно.
Я видел, что ей хочется как можно скорее избавиться от меня. Я открыл дверь люкса. Обошлись без прощального поцелуя. Она попыталась улыбнуться, прежде чем отвернулась от меня, но губы ей не подчинились.
Я закрыл и запер дверь, лег в кровать. Несмотря на то что мы не довели дело до конца, сексуального возбуждения я не испытывал. Отвращение, которое она испытывала ко мне, убило всякое желание, но вот мое эго обиды не чувствовало. Наоборот, меня охватило безмерное облегчение. Заснул я мгновенно. И спал без всяких сновидений, как никогда крепко.