— Мой дорогой друг, вы не можете спорить с доказательствами, которые видели собственными глазами. Принц совершенно без ума от нее — я, честно говоря, никогда не видел его таким влюбленным.
— Это проходящее, — заметил лорд Роксхолл.
— Сомневаюсь в этом, — вставил кто-то еще. — Лично я нахожу Марию очень привлекательной. Моя жена, конечно, отказывается ее принимать, что, я надеюсь, не дойдет до ушей принца. Он заболеет, если кто-то не примет ее, в особенности если она на самом деле его жена.
— Никогда не слышал ничего более абсурдного, — воскликнул лорд Роксхолл. — Но сейчас самое время занять определенную позицию.
— Хорошо говорить нечто подобное, — заметил кто-то. — Но что мы можем сделать? Вы ведь знаете, что если госпожа Фитцгерберт не приглашена на обед, то принц тоже не приедет. Нам придется считаться с этим — так долго, пока она его фаворитка.
— Или так долго, пока есть госпожа Фитцгерберт, — медленно произнес лорд Роксхолл. — Это, возможно, слова, которые всегда следует помнить.
— Хорошо, если вы попытаетесь избавиться от нее, старина, то поставите себе трудную задачу, — рассмеялся кто-то.
— Трудную задачу! — повторил другой. — Невыполнимую!
— Нет ничего невозможного, — возразил Роксхолл. — Ничего!
— Ну, я предлагаю вам пари, — усмехнулся один из мужчин. — Тысяча к десяти, что вы не избавитесь от госпожи Фитцгерберт до Рождества. Принимаете, Роксхолл?
— Принимаю и удваиваю, — ответил тот.
В его голосе прозвучало что-то, что подтвердило предположения Гретны, что он пьян. Она хотела посмотреть, с кем Роксхолл разговаривает, но знала, что если он заметит ее, то может узнать, как и маркиз. Осторожно повернувшись спиной к центру комнаты, Гретна протиснулась вдоль стены, делая вид, что разглядывает картины и статуи, пока не добралась до двери. Потом, облегченно вздохнув, она помчалась как можно дальше от этого салона, лишь бы оставить позади этот ненавистный голос.
— Как он посмел? — прошептала она, когда наконец добежала до другого салона, где люди сидели вокруг стола, играя в карты. Здесь было почти тихо, раздавались только звон монет и тихие голоса, называющие карты.
Внезапно ей стало жарко от злости к лорду Роксхоллу. Как типично для него, подумала она, что он претендует на дружбу с принцем, а потом насмехается над Марией за ее спиной, настраивая против нее все больше людей, которые до этого были беспристрастными.
Гретна сжала руки при мысли о его предательстве. Ее отца всегда шокировало, когда кто-то предавал своего друга или вел себя лицемерно.
— Ненавижу его! Ненавижу! — пробормотала Гретна и, пройдя через салон, вышла на балкон с видом на сад, где журчали фонтаны.