Могли ли все эти очаровательные люди притворяться, принимая Марию Фитцгерберт? Такое невозможно было даже предположить. Мария сказала, что Гретна должна верить ей, и она готова была делать это всем сердцем.
Утром следующего дня приехал Гарри Кэррингтон, чтобы отвезти ее кататься в парк. Гретна в новом плаще из голубого атласа и маленькой соломенной шляпке с голубыми лентами сбежала вниз по лестнице, вскрикнув от радости при виде лошадей, на которых он приехал.
— Какие чудесные, — воскликнула она, — никогда не видела более красивых лошадей.
— Вы их уже видели раньше, — вставил сэр Гарри.
— Да? — удивилась Гретна.
— Да, — подтвердил молодой человек. — Вы не помните гнедых, которыми управлял Джулиан, когда мы впервые встретились? Это одна из причин, по которой я хотел купить их у него.
Гретна затаила дыхание. Теперь она вспомнила первый момент, когда выглянула из окна перевернутого экипажа и увидела желто-черную карету и мужчину, который держал под уздцы лошадей.
— Джулиан ненавидит расставаться с лошадьми, — продолжал сэр Гарри. — Но я умолял его об этом. Сказал, что у меня особая причина, что они нужны мне, потому что он управлял ими, когда я впервые увидел вас. Тогда он согласился продать их мне, и не так дорого, как мог бы.
— Вы рассказали ему об этом? — спросила Гретна.
— Конечно. Я ездил в Стейд-Холл в прошлую субботу. Вы помните, я не смог приехать на прием в Камберленд-Хаус.
— А что делает маркиз? — не унималась Гретна.
— Это же и я спросил у него, — ответил сэр Гарри, помогая ей сесть в фаэтон и беря поводья уверенным жестом искусного наездника, с которым не стыдно появиться в парке.
— И что он ответил? — продолжала Гретна.
— Сказал, что устал от общества. Вы когда-нибудь слышали подобное? Я говорю ему: возвращайтесь в Лондон. Мы не можем позволить вам скучать здесь. Зачем вы вернулись туда, где нет ничего, кроме деревенских помещиков в тяжелых ботинках, озабоченных мыслями, уродилась ли репа? С тех пор как вы уехали с Сент-Джеймс-сквер, появились по крайней мере две новые модели шейных платков.
— И что ответил маркиз?
— Он посмеялся надо мной. Сказал, что слишком стар для подобных глупостей. Я думаю, он все еще грустит по прекрасной Элоизе.
— А кто эта Элоиза? — прошептала Гретна.
Она не хотела признаваться даже себе, что этот вопрос терзает ее уже долгое время. Сэр Гарри смутился.
— Не стоит говорить вам о таких вещах, — отрезал он. — Давайте поболтаем о чем-нибудь другом.
— Нет, — настаивала Гретна. — Вы не можете перескакивать на другую тему. Это невежливо. Кто она?