— Ты увидишь Елену, Мару, Ладу, кого хочешь, но после того, как войска Императора войдут в Константинополь, — Яхве грозно нахмурился.
— Угомонись, о создатель арабов и евреев! Ты ещё не знаешь о новом воплощении Елены. А она прекрасна, как ветер знойных песков Аравии и прохладного ветра Ра. А зовут её Алия. — Внезапно Перун хохотнул.
— Послушаем, что скажут про женщин твои верные Асмунд, Игорь и Надир. Хотя нет. Ты, Надир, сегодня же отправляешься на Кипр.
Олег ласково разжал свои ехидные губы:
— Медовухи, Похмелидзе!
Похмелидзе появился и засмущался:
— Я могу только вино и чачу.
— Найди в лесах севера чутастра, попроси его, он нам и принесёт медовухи.
Появилось чёрное облако, из темноты выползла бурая, когтистая лапа, потом вторая, а в лапах — огромный жбан.
— Жбан, медовуха, древняя, еще Первые её сотворили, — чугайстр говорил с трудом. Поклонился Олегу и исчез.
— Похмелидзе, наполни нам рога этим тысячелетним мёдом и ответь, зачем нам вообще нужны женщины? Воины, скажите мне, чем отличается мужчина от женщины?
В ответ повисла недоуменная тишина.
— Вай ме! Зачем человеку вообще женщина? Когда есть вино, разное вино, в нём вся услада и сила! Зачем женщина? Она должна рожать детей и топтать своими чудесными ногами виноград под песни!
Князь тряхнул своей рыжей гривой и осипшим голом прохрипел:
— Отвечу на второй вопрос. Мужчина мечтает построить дом, посадить дерево и воспитать сына.
Он колданул и вопреки богам вызвал из прошлого туманный призрак Елены. Прошло несколько мгновений, туман уплотнился. И вот она — тёплая, живая. Олег обнял её, поцеловал с наслаждением в сочные губы, хмыкнул. И Елена исчезла. Затем продолжил:
— А женщина хочить разрушить дом, поджечь дерево и родить дочку, чтобы ей бантики на косичках завязывать.
— Пьяный бред, — Асмунд вскочил, расправил свои могучие плечи и проревел: — Женщина должна рожать воинов! А девок мы и так захватим, будем их кормить мёдом, пряниками и… — задумался, — свининой!
Старый, толстый мусульманин Надир покрутил головой от непонятного вопроса, хотя и привык к умственным завихрениям Олега, погладил свою седую бородку и величественно изрёк:
— Женщина должна быть рабыней у мужа, — пожевал губами, — и всегда ему подчиняться. А рожать должна всегда. И воинов, и рабынь, а может даже и свободных женщин. Так завещал Пророк, — покосился на Олега. — Но, увы, если скажет Вещий, что я не прав, а его власть и мощь мне показал Всевышний, то я буду думать так, как он считает правильным, — это пробурчал про себя, а то ещё не так поймут.
Игорь подскочил от возмущения, а может быть от медовухи, и тихо-тихо прошептал: