Колин остановился рядом и вежливо поинтересовался:
— Вы здесь впервые?
Вообще-то он не привык завязывать разговор с незнакомыми людьми, но в ней было что-то такое, что его привлекло. Несмотря на то что ее светло-русые волосы были стянуты в хвост, а на лице не было и грамма косметики, кроме разве что помады, он сумел разглядеть, что некогда она была настоящей красавицей. Да и сейчас она отличалась какой-то особой суровой красотой, закаленной в жизненных невзгодах, как гранитная вершина под действием стихий. В ее далеко посаженных глазах неопределенного серо-зеленого цвета застыла глубокая печаль, а тонкие черты не соответствовали выражению суровой решимости, написанному на лице. Оно говорило не о чрезмерном тщеславии, а скорее о том, что женщина ищет в себе силы сделать следующий шаг.
Она взглянула на него удивленно, почти испуганно, но затем ее взгляд смягчился.
— Нет. Просто я уже давно здесь не была. И до сих пор не могу поверить, что тут почти ничего не изменилось, — ответила она, глядя по сторонам. Она сказала это тоном человека, чья жизнь кардинально изменилась и потому казалось невозможным, что здесь, на острове, все могло остаться по-прежнему.
Ему и самому было хорошо знакомо это чувство. Ее лицо могло быть среди множества других лиц, увиденных им на бесчисленных собраниях общества анонимных алкоголиков. Людей, для которых отчаяние стало образом жизни и которым даже просто приходить сюда стоило невероятных усилий. И все же они как-то умудрялись двигаться вперед. Как и он. Постепенно, маленькими шажками…
— Я приезжал сюда еще в детстве, — заметил он. — Поэтому тоже довольно долго здесь не был.
Она взглянула на небо, где начали сгущаться серые тучи, грозя пролиться дождем.
— Да уж, для туристов сейчас не сезон.
Словно в ответ на ее слова, неподалеку захлопал от сильного порыва ветра плохо закрепленный кусок брезента. Она, вздрогнув от холода, подняла воротник.
— Вообще-то я здесь по делам, — сообщил Колин. — Дела семейные, знаете ли.
— Вы не один такой.
Ее губы тронула улыбка, но глаз она не коснулась. Очевидно, в последнее время женщине нечасто приходилось улыбаться.
— Колин МакГинти.
Он протянул ее руку. Она помедлила, прежде чем ее пожать.
— Эллис, — представилась она, не называя фамилию. Ее узкая рука с длинными тонкими пальцами выглядела очень аристократично и могла бы принадлежать пианистке или балерине, если бы не огрубевшая кожа, говорившая о тяжелом труде.
— Вас кто-нибудь встречает?
Он подумал, что если у нее на острове семья, то этого следовало бы ожидать.
— Нет, — ответила она просто, без каких-либо пояснений.