Позже Элеанор даже не смогла вспомнить, как они разделись. Они одновременно испытали оргазм, и это было настолько естественно, словно они заново родились в объятиях друг друга. В свете утреннего солнца, согревающего их обнаженные тела, они так безудержно и самозабвенно предавались любви, словно она была живым существом, жившим своей жизнью, Элеанор тонула в ее глубинах. Она кусала Уильяма и выкрикивала непристойности, которые шокировали бы Джо.
Кардинальные перемены произошли и в Уильяме. Исчез тактичный, заботливый человек, которого она полюбила, и на смену ему пришел человек, едва сдерживающий себя. Дикое создание, которое не видело ничего зазорного в том, что они делают, и которое даже приветствовало это. Они вцепились друг в друга, словно боялись, что что-то может их разлучить. Их пот смешался, его руки гладили каждый дюйм ее тела, который не был накрыт его телом, его ногти, под которые набилась грязь, впивались в ее плоть, заставляя ее корчиться от удовольствия.
И даже когда все закончилось и Элеанор была утомлена до предела, она все еще не насытилась им. Через несколько минут, очевидно, то же самое почувствовал и Уильям. Теперь они делали это медленно, изучая каждый дюйм тела друг друга, получая удовольствие от любого прикосновения, малейшего движения языка, ощущения губ на обнаженной коже… Скоро Уильяму нужно будет идти, но сейчас они были в собственном мире, потерянные для мира за этими стенами…
В конце концов они больше не могли оттягивать неизбежное. Он поднялся с кровати, и Элеанор неохотно последовала его примеру. Она приготовила завтрак, а он пока принял душ и надел вещи, которые она ему дала: старую рубашку и брюки, принадлежавшие Джо. Рубашка была велика и болталась на нем, словно на вешалке, а брюки едва доставали до лодыжек, но Уильяму, казалось, было все равно. По крайней мере, они были чистыми.
Они съели завтрак в полной тишине, но это было не напряженное молчание, как раньше, а скорее интимное безмолвие любовников, которые понимали друг друга без слов. Да и что можно было сказать? Слова бы ничего не изменили. Вчера на ее глазах был убит человек, а сегодня утром она занималась любовью с женатым мужчиной. Эти события были не из разряда тех, что сулят добро…
Обнявшись, щека к щеке, они стояли в дверях. Уильям медленно и глубоко дышал, словно не мог надышаться ее ароматом.
Он попытался хоть как-то сгладить тягостные мысли:
— Так не будет продолжаться вечно.
Элеанор отстранилась от него, ее глаза наполнились слезами.
— Не надо. Так ты только сделаешь хуже.