У Элеанор из памяти не шли слова отца о том, что все могло обернуться гораздо хуже. Да, Джо был простоват, необразован и далеко не красавец, зато у него доброе сердце, а чего еще ей оставалось желать? Она была не в том положении, чтобы выбирать. И даже тот факт, что она его не любила и не могла представить, что сможет когда-нибудь испытывать к нему те же чувства, что к Лоуэллу, ее особо не волновал. Этот выбор был продиктован необходимостью, а не ее желанием.
— Предположим, я соглашусь, но что будете вы от этого иметь? — спросила она прямо.
Он покраснел, уловив скрытый подтекст в ее словах, и на миг потерял дар речи, не в силах отвести взгляд от сложенных на коленях мозолистых рук. Этот человек явно не привык обговаривать столь интимные подробности.
— Я возьму лишь то, что вы сами захотите мне дать, — сказал он наконец, поднимая голову и встречаясь с ней взглядом. — Если вы не пожелаете разделить со мной постель, я с уважением отнесусь к вашему решению.
Заглянув ему в глаза, она поняла, что он говорит совершенно искренне.
— Я не могу вам ничего обещать. Почему бы нам просто не попробовать?
— Значит ли это?..
Что-то промелькнуло в его взгляде, и это натолкнуло ее на мысль, что он уже давно положил на нее глаз и только ждал подходящей возможности, которая сейчас подвернулась сама собой.
— Да, я выйду за вас замуж.
С этими словами она поднялась и протянула руку, показывая, что разговор завершен и они только что заключили деловую сделку. Гордость не позволяла ей выразить свою благодарность. Ей было невыносимо от мысли, что он мог подумать, будто делает ей одолжение.
— Следующее за этим воскресенье вас устроит?
С годами она научилась по-своему любить Джо. Он был хорошим мужем, даже лучшим, чем она заслуживала, и предупредительным, хотя и не очень страстным, любовником. Более того, он души не чаял в Люси и дорожил ею, словно она была его плоть и кровь. А что касается Люси, то папа был для нее всем — если бы не он, солнце не садилось бы и не вставало. После того как он уплыл, Люси целыми днями была в подавленном состоянии. Она регулярно писала ему — по крайней мере, одно письмо в неделю — и часто вкладывала в конверт какие-нибудь маленькие напоминания о доме: засушенный цветок, птичье перо или красивую картинку, вырезанную из журнала. В то время как Элеанор сообщала о прохудившемся дымоходе, о побитом дождем саде, о новом пасторе, заменившем ее отца, когда тот вышел на пенсию, и прочих бытовых мелочах, Люси рассказывала, как тосковала из-за отъезда лучшей подруги и о мальчике из школы, в которого тайно влюблена. В конце каждого письма она писала, что считает дни до его возвращения и каждую ночь молится Богу и мистеру Рузвельту, чтобы те оберегали его на войне.