— Спортсмены есть?
Мы переглянулись: спортом в школе занимались все, но спортсменами мы себя не считали.
— Да они — бабы беременные, так-так-так и растак-так-так, а не спортсмены, — высказался подполковник под общий смех.
Батя лишь усмехнулся.
— У кого есть спортивный разряд, два шага вперед… марш! — скомандовал полковник. Шагнуло восемь человек.
Раздался одобрительный гул зрителей. Глубокие морщины на лице полковника чуть разгладились, взгляд потеплел. Он пошел вдоль строя, спрашивая, кто каким спортом занимался, какой имеет разряд.
— Ну, а рисовать из вас кто-нибудь умеет?
Мои соседи по строю чуть шевельнули плечами, выталкивая меня вперед. Я неохотно сделал еще два шага: в школе механиков, когда у всех личное время и даже когда все идут в кино, мне приходилось писать лозунги, оформлять стенгазету, «Боевые листки», потея в душной каптерке, и совсем не хотелось, чтобы и в полку все это повторилось вновь.
— Ну что ж, — произнес «батя», окинув меня оценивающим взглядом. — Значит, и спортсмен, и художник… — Похоже, он не очень верил в такое совмещение.
И тут кто-то за моей спиной добавил:
— А он еще… это… в окружную газету статьи писал…
— И в роте был запевалой.
— Так это ж, так-так и растак, — не удержался Антипов, — мой, так ска-ать, кадр! Но каков вундеркинд, так его и туды! Может, ты, так-так-так, и рожать умеешь? — под общий хохот воскликнул он, откидывая фуражку на затылок и обнажая голый череп.
— Если его хорошенько горохом накормить! — вставил кто-то из сержантов, и даже «батя» засмеялся, обнаружив в углу рта шеренгу металлических зубов.
И хотя смеялись вроде бы надо мной, я не чувствовал в этих грубоватых шутках ничего для себя обидного и хохотал вместе со всеми. На душе сразу стало легко и просторно, словно я знал этих людей давным-давно и только позабыл, как кого зовут. За моей спиной хохотали мои товарищи, и все страхи, которыми нас пугали в авиашколе, исчезли и забылись, а новая жизнь, ожидающая нас, на какое-то время окрасилась в легкомысленные тона, словно на монотонный подмалевок бросили первые живые краски, заставляющие поверить, что картина непременно получится.
13. Июль 1974 года, четверг, утро
Под вторую бутылку местного «сучка» жена Дятлова Катерина подала нам жареную сомятину, и хозяин вдруг вспомнил, что он рыбак, и пошли всякие рыбацкие байки. Скоро я уже знал, что где-то в степи есть чудо-озера, в которых водятся сомы величиной с дельфинов и сазаны величиной с сомов. Дятлов так азартно живописал эти чудо-озера, что я поневоле заразился этим его азартом и, позвонив в гостиницу Валентину Петровичу и узнав у него, что ответ из Москвы еще не пришел и вряд ли придет в ближайшие дни, поддался на уговоры моего бывшего командира махнуть на озера и порыбачить.