Только сейчас она вспомнила об обновках. Достала из пакета сумочку и принялась ею любоваться: открывала молнии, поглаживала, вертела в руках. Это доставляло ей немало удовольствия. Радовалась, словно ребенок новой игрушке.
— Девушка, у меня к вам просьба, — услышала она рядом приятный баритон.
Лиля вздрогнула — не ожидала, что кто-нибудь нарушит ее уединение. Одновременно появилась интригующая надежда знакомства, которая тут же исчезла: перед ней стоял паренек от силы семнадцати лет. Подросток с интересом ее разглядывал и, подбирая слова, продолжил:
— Простите, пожалуйста… Вы мне очень поможете, если повернете голову в противоположную сторону.
Лиля ничего не поняла, но назад обернулась.
— Да нет. Не так. Я бы хотел, чтобы вы сели так же, как и раньше, только смотрели вон туда, — он показал рукой нужное направление.
— Это еще зачем? — удивилась Лиля. Парень в ободранных джинсах и растянутой футболке ее забавлял.
— Так лучше видно. Вы мне очень нравитесь…
Лиля от души рассмеялась: несовершеннолетних воздыхателей у нее еще не было.
«Кроме детей, уже никому не нравлюсь», — весело подумала она.
— Пожалуйста, — повернулась Лиля, как просил странный юноша, — ты доволен?
— Да, только подбородок чуть ниже. Вот так, — дирижировал он, — немного левее. Замечательно!
— И что это будет?
— Это будет картина. Позвольте я напишу ваш портрет? — В его раскосых глазах читалась надежда.
Женщина ничего не ответила, портреты с нее еще не писали и никогда не обращались с подобным предложением.
Мальчишка уже держал в руках планшет.
— Вы не беспокойтесь, — хлопотал он, — если вам не понравится, можете порвать. Но я вам сразу скажу, получится хорошо. Здесь свет очень удачно падает, оттенки создает и ваши скулы подчеркивает…
Юный художник еще что-то приговаривал, но Лиля его уже не слушала. Она решила, пусть рисует, и углубилась в приятные мечты, навеваемые романтичной обстановкой парка.
— Вот, готово, — объявил мастер.
Он продемонстрировал Лиле свой шедевр.
— Как, нравится? — самодовольно спросил юноша. На его лице сияла гордость за отличную работу. Он ничуть не сомневался: полотно просто не может не понравиться.
У натурщицы не повернулся язык обидеть художника.
— Очень, — ответила она сдавленным голосом.
Это же надо так кистью махать! Будто бы нарочно подчеркнул все изъяны. Разве у меня есть морщины? А губы? Они у меня гораздо больше, чем нарисованы. Глаза и те испортил — придал им такое безумное выражение, что смотреть противно.
Польщенный художник заулыбался еще шире.
— Это вам на память, — сказал он и добавил: — Бесплатно.