Зимовец была трудолюбива, весьма начитанна, часто посещала различные общеобразовательные курсы. Но ее напористость, граничащая с агрессией, и демонстрация компетенции во всем отталкивали окружающих. Как только Лилин собеседник проявляя интерес к кино, литературе или к чему-нибудь еще, она вываливала на него все свои знания в этих областях. Лиля не слыла красавицей: маленькая, темноволосая, с мальчишеской стрижкой. Ее фигуру можно было бы назвать стройной, если бы не излишне широкие бедра. Зато окружающие, не кривя душой, считали Лилию Зимовец честной, благородной в поступках и доброй.
Вопрос о том, не могли ли убить Лилию из-за ее профессиональной деятельности, Саша Носов задал для очистки совести.
— Кому может помешать менеджер по продажам? — грустно улыбнулась ее бывшая коллега, — И вообще, невозможно представить, чтобы у Лилечки были враги. Она была такой дружелюбной. Вот разве что излишне доверчивой.
— Надо найти этого Юрия, — произнес Андрей, выслушав Носова. — Вот что, нужно еще раз внимательно осмотреть квартиру Зимовец.
— А если художник непричастен? — возразил Саша. — Может, они в тот вечер не встречались?
— Вот найдем этого деятеля, тогда посмотрим. Поступим следующим образом, — решил Андрей. — Завтра вместе с Шубой съездите на квартиру Зимовец. Только не торопитесь, поработайте основательно. Глядишь, что-нибудь найдете.
— Обижаешь, Андреич. Ты меня знаешь — я зверь. А Толик еще дотошней — он, пока во все щели не заглянет, не уйдет; обои отдерет, паркет поднимет, а вещдок откопает.
— Без мародерства, — предупредил Атаманов, — имущество не портить. А насчет вещдока, согласен, уж постарайтесь.
— Ага, — весело заверил Носов, — найдем адрес преступника вместе с паспортом и горой улик.
— Ищите, ищите, — махнул рукой Андрей, не обращая внимания на болтовню лейтенанта.
* * *
На последнем, пятом этаже ей не открыли. Снежана по очереди позвонила во все три квартиры — тишина. Девушке ничего не осталось, как спуститься этажом ниже, чтобы повторить свои действия. Она не случайно начала обход сверху: только на последнем этаже горел свет. На четвертом — полумрак, на третьем и втором — просто мрак — выколи глаз; первый слегка освещался светом уличного фонаря, пробивавшимся сквозь мутное окно подъезда.
Снежана остановилась на лестничной площадке четвертого этажа. Луч света падал на дверь, расположенную слева от лестницы. Поэтому только на ней можно было разглядеть номер квартиры. «45» — значилось на табличке.
«Вот и хорошо, — подумала Снежана, — позвоню сюда, и на сегодня достаточно. И так много обошла, и поздно уже: совсем стемнело».