— Подожди, Стелла! Ты же говорила, что Филиппа убила ты!
— Конечно, я. Потому что этот крест должен был принадлежать мне. Я потом испугалась, а папа взял револьвер и выстрелил.
— Стелла, что случилось у Филиппа в кабинете? — сурово спросила я. — Как ты убила Филиппа?
— Я его ударила. Очень сильно. Потому что он смеялся надо мной. Он сказал, что я маленькая идиотка с непомерной гордыней. И что мне надо лечиться у психиатра.
— «Кто лебедицу вороном зовет», — пробормотала я. — И что было дальше?
— А потом папа сказал, что, если выстрелить, подумают на тебя. И выстрелил. И я убежала. Потому что мне было страшно. А крест кто-то взял. Но потом я поняла кто и украла его. Нельзя же допускать, чтобы у тебя отнимали все? Я пришла к ней в комнату и унесла его, а потом спрятала у своего единственного друга.
Черт возьми! Похоже, папа хотел Филипповой кончины очень сильно.
— Меня теперь арестуют? — тихо спросила она.
— Нет, — покачала я головой. — Арестуют, прости уж меня, твоего дорогого папу. Потому что ты своим ударом только привела Филиппа в замешательство. А вот твой папа…
— Что тут происходит? — раздался за моей спиной недовольный голос.
— Папа… — прошептала испуганная Стелла.
Я обернулась.
Лицо, Приближенное к Губернатору, стояло прямо передо мной и нехорошо улыбалось.
— Маленькая тварь, — как-то совсем не учтиво проговорил он. — Все вынюхиваешь…
— А вы все грабите и убиваете? — осведомилась я. Он меня ужасно разозлил. Неужели ему все мало? Уж на их-то политические бабки можно весь мир сто раз объехать! — Крест ведь вы продали Филиппу, а он, мерзавец такой, решил подарить его мне? А вы, кстати, знаете, что этот крест был украден из Зареченской церкви? А в довершение всего там был убит и церковный сторож!..
— Папа, неужели это правда? — вскрикнула Стелла.
— Молчи, рыжая сука! — взревел он.
— Ох, как вы ругаетесь! — поморщилась я. — Я всегда говорила, что у политиканов плохо с русским языком и очень хорошо с ненормативной лексикой! Милый вы мой, вы на зоне долго были? Ах, простите, я и забыла… Те, которые там были, не матерятся! Это только наши воришки от государства так ругаются!
Он шел на меня, отвратительно улыбаясь.
— Папа, — закричала Стелла. — Прекрати. Пожалуйста!
Он ее не слышал. Похоже, слишком был занят мыслью, как ему от меня избавиться.
— А вы откройте окно и выкиньте меня наружу.
— Стелла, открой окно, — приказал он.
— Так вот как это было, — рассмеялась я. — Стелла вас сдуру послушалась. Так?
— Стелла! — снова взревел он.
— Нет, папа, — тихо сказала она. — На этот раз нет.
Он вытаращился на нее.