— Слушай, а ведь это мысль. Да и фото Вассермана можно поместить. Роман, выражаю тебе благодарность. Виктор, давай завтра же к Музе Иосифовне с утра, выбери фотографию почетче, возьми Маринкин снимок и срочно в номер. Сергей Иванович, как у нас там с номером?
— Все нормально, Ольга Юрьевна, все готово, можно везти в типографию.
Я в очередной раз поблагодарила небо за то, что оно послало мне такого опытного сотрудника. Если бы не он, не знаю, могли бы мы каждый раз при форс-мажорных обстоятельствах регулярно выходить в свет.
— А потесниться сможем, ужать что-нибудь? Фотографии и объявление напечатать? Листовки со снимками сможете заказать? — спросила я.
Кряжимский кивнул.
— Вот и прекрасно, но начнем мы этим заниматься с завтрашнего утра, а то профсоюз заставит меня платить вам сверхурочные, — пошутила я. Стрелки наших редакционных часов, висящих над дверями, показывали десять. — Поехали, всех развезу по домам.
Мужчины попытались отказаться, но я была непреклонна. Когда я добралась до собственной постели, был уже первый час ночи. Я валилась от усталости и заснула мгновенно, без прекрасных снов и мучительных кошмаров и без снотворного.
* * *
Утро нового рабочего дня началось у меня с мучительных раздумий. Версия о причастности Шакаленко к исчезновению Вассермана рассыпалась, никакой другой, кроме призрачного хозяина серебристого «Опеля», у меня не было. А попробую-ка я узнать, сколько в Тарасове серебристых «Опелей», надеюсь, что не миллион. С этими мыслями я уже собиралась покинуть редакцию, но меня остановил телефонный звонок. Я по привычке покрутила головой, ища Марину. Тьфу ты черт!
— Да, — произнесла я в трубку и услышала голос Петренко.
— Бойкова, ты сидишь?
— Нет, стою и собиралась уже уходить. Кончай свои дурацкие предисловия, у меня дел много.
— Нет, ты, пожалуй, сядь, — произнес он в трубку, нервно хихикая.
— Ну?
— Поздравляю тебя, лапуля, ты выиграла в лотто-миллион…
— Петренко, ты что, пьяный? — раздраженно спросила я.
— Нет, но, возможно, напьюсь, если ты нальешь! — ответил он. — Кстати, кем была твоя тетя?
— Какая тетя?
— Та, которая оставила тебе в наследство икону.
— Ах, тетя… Почему была, она и сейчас жива, наследство — это я фигурально выразилась. Пенсионерка.
— Ко мне тут Егор прибежал, он такие вещи говорит, трубку вырывает. Ценнейшая вещичка тебе досталась. Но, по-моему, лучше тебе самой приехать и поговорить с ним.
— Петренко, кончай мне голову дурить. Дел выше крыши, а настроение…
— Уважаемая Ольга Юрьевна, — официальным тоном произнес он, — прошу вас срочно прибыть ко мне по поводу полученного вами наследства.