— Надеюсь, Пембрук не дрогнет и не отступит.
Голос матери заставил меня замереть на месте. «Не дрогнет и не отступит»? Почему это граф должен дрогнуть?
И о чем они говорят — неужели о моем замужестве? Я затаила дыхание.
— Это исключено, — твердо заявил отец. — Пембрук теперь повязан по рукам и ногам, и ему уже не выпутаться.
— Да ничего подобного! Ты прекрасно знаешь, что соглашение о браке не консумируется[6] немедленно. Мне это не нравится.
Мое сердце при этих словах стало биться быстрее и не успокоилось до того момента, пока я не перестала подслушивать.
Голос матери звучал резко:
— А я ведь говорила тебе: нужно было настоять на том, чтобы они прямо в день свадьбы легли в одну постель! А ты вместо этого согласился на условия графа.
— Но Катерина еще слишком юна — ей всего двенадцать. Граф сказал, что учитывает ее возраст, и мне это понравилось. — Судя по тону, отец явно оправдывался.
— Это все слова! Пустые благородные слова! Катерина уже вполне созрела для супружеской постели, — фыркнула мать, и меня передернуло от ее грубости. — Ясное дело, Пембрук не вполне доверяет Нортумберленду и теперь выжидает: хочет понять, сможет ли герцог удержаться у власти после смерти короля. Всем известно, что католичка Мария[7] не питает особой любви к Нортумберленду. Если только появится хоть малейший повод, она тут же повесит его. Если Мария окажется на троне, я за жизнь герцога и гроша ломаного не дам.
После смерти короля? Но ему же всего пятнадцать лет. Я слышала, что Эдуард VI болел — краснухой или оспой, — но потом выздоровел. Нет, о его смерти и речи быть не могло. Что же касается консумации моего брака, то я знала, что это такое, но не понимала, зачем ее откладывать. Конечно, Пембруку выгодно связать себя с нами узами родства, ведь мы занимаем более высокое положение, чем Герберты. К тому же в жилах моей матери течет королевская кровь.
При всей моей скромности меня воспитали так, что на рынке невест я считала себя и свою сестру Джейн очень ценным товаром.
— Нортумберленд не отступит, можешь не сомневаться. — Голос отца звучал уверенно. — Страна с радостью обратилась в протестантство при Эдуарде. Люди будут поддерживать герцога. Мы слишком далеко ушли, чтобы возвращаться в прежние времена. Мария должна это понять.
— Ох, что-то я сомневаюсь! — раздраженно оборвала его мать. — Бóльшую часть его царствования она только и делала, что отстаивала свое право ходить к мессе.
— Но у Марии нет сторонников. Конечно, католики на севере будут сохранять ей верность, но вряд ли у нее найдутся последователи где-то в других местах. Не исключено, что у его величества и герцога Нортумберленда есть какой-то иной план.