В утро коронации в Вестминстер-Холле собирается большая процессия. Елизавета явно демонстрирует свою холодность, встретившись со мной. Она держалась на расстоянии в последние два дня празднеств, когда состоялось торжественное шествие вдоль Темзы к Тауэру, где монархи по традиции останавливаются накануне торжественной церемонии, а затем — по Лондону к Вестминстеру. Участники этого шествия несли гобелены и цветы, оно сопровождалось представлениями, громкими звуками фанфар и пушечными выстрелами.
Елизавета отсутствует, когда мы в утро коронации помогаем королеве облачиться в пурпурное, с горностаевым мехом одеяние, но она ждет нас в Вестминстер-Холле и занимает свое место в процессии. Перед тем как присесть в нарочитом реверансе, отчего становятся видны ее широкие, белые с серебром нижние юбки под необъятной алой мантией, она кидает в мою сторону короткий недоброжелательный взгляд. Этим взглядом, который буквально жалит меня, Елизавета дает понять, что я ее предала, не сообщив ни словечка о том, что за последние дни было сказано про нее, — а она наверняка догадывается, что за это время было сказано немало. Однако эта женщина не глупа — она явно понимает, что я нахожусь в весьма двусмысленном положении.
Решив не обращать на Елизавету внимания, я отказываюсь встречаться с ней взглядом, когда она занимает место рядом с королевой и поднимает ее шлейф. За ней свое место занимает Анна Клевская,[45] бывшая жена Генриха VIII, с которой он в свое время развелся. Это довольно жизнерадостная дама, что и неудивительно.[46] Потом наступает моя очередь: как принцесса крови, я занимаю почетное третье место. Может быть, это свидетельство благосклонности ко мне королевы откроет глаза людям и они перестанут меня избегать. К сожалению, с самого первого дня моего приезда ко двору я замечаю, что окружающие стараются держаться от меня подальше. Надеюсь, что теперь все изменится: это ведь явное свидетельство того, что ее величество благоволит ко мне.
Звучат фанфары, потом из Вестминстер-Холла торжественной процессией начинают выходить лорды. На небольшом расстоянии за ними шествуем мы — следом за ее королевским величеством идем по ярко-синему ковру, который проложен до самого аббатства и через аббатство. Меня переполняет восторг: радостно звонят колокола, церковный хор затягивает песнопения, величественные звуки органа вызывают душевный трепет. Я испытываю умиление, глядя на миниатюрную, хрупкую фигурку королевы, придавленную к земле тяжелыми одеждами. Я боготворю эту женщину, которая всей своей душой, с потрясающей искренностью, отдается службе своей стране и своему народу. Есть и еще кое-что, чего я вовеки не забуду: когда я выхожу из аббатства следом за своим коронованным сюзереном, среди других лордов мелькает лицо Гарри. Я стремительно поворачиваю голову — и наши глаза на миг встречаются. Три месяца прошло с того дня, когда я видела своего любимого в последний раз. Я улыбаюсь, но Гарри, подобно многим другим, пугливо отворачивается.