— Мне невыносима эта мысль, — прошептала Кейт. — Мне не нужен никто, кроме тебя. Джон… Послушай, ты сделаешь кое-что для меня? Всего одна-единственная просьба. Клянусь, больше я тебя никогда ни о чем не попрошу.
— Не сомневайся, любовь моя. Я сделаю все, что в моих силах. — Он неуверенно посмотрел на нее. — Чего же ты хочешь?
— Любимый, скоро я должна возлечь на брачное ложе. Я страшусь этой мысли. Но мне будет легче смириться с неизбежным, если прежде я познаю настоящую любовь. — Ее бледные щеки порозовели. Кейт знала, что ступает на гибельную стезю и наказания, которые могут обрушиться на нее, неисчислимы. Боялась она и того, что Джон может счесть ее распутницей. Но теперь это почти не имело значения.
— Ты просишь меня взять твою невинность? Похитить ее у твоего мужа? — На лице Джона отразились самые противоречивые эмоции.
— Да. По крайней мере, у нас будет хоть это — воспоминание, которое мы будем лелеять до самой смерти.
— А если ты забеременеешь?
— Если мы с тобой правильно выберем время, то по закону отцом ребенка будет считаться мой муж. Он никогда не узнает правду. Мы с тобой двоюродные брат и сестра, так что сходство с тобой никого не удивит.
В душе Джона явно вели нелегкую битву два совершенно разных человека: аристократ крови и страстный влюбленный.
— Милая, как бы я тебя ни любил, но согласись: это будет непорядочно по отношению к твоему будущему мужу. Как ты потом будешь смотреть ему в глаза?
— Вот уж что меня совершенно не волнует! Хантингдон для меня ничего не значит! А наследник королевских кровей — твоей и моей, — что может быть лучше? Мой муж никогда ничего не узнает, Джон. Но если у тебя сомнения, то извини, что я тебя попросила.
Линкольн действительно сомневался. Несколько мгновений Кейт казалось, что разум в нем вновь одержит верх над сердцем. Но потом Джон лишь еще сильнее сжал любимую в объятиях.
— Разве я могу тебе отказать? — прошептал он и нашел ее губы.
Когда король и королева наконец прервали свое скорбное уединение и вновь появились на публике, они больше походили на призраков и напоминали лишь бледные копии себя прежних. На лице Ричарда застыла мучительная гримаса, Анна была бледна как смерть. Да тут еще повсеместно распространились разговоры о том, что смерть принца произошла неспроста, но по воле Провидения. Как-то утром, собираясь покинуть часовню, Кейт краем уха услышала разговор епископа Рассела и лорда Стенли. Они беседовали в примыкавшей к часовне комнате, где, вероятно, чувствовали себя в безопасности.
— Теперь мы ясно видим, насколько тщетны потуги человека, который пытается утвердить свои интересы без помощи Господа, — сказал епископ; он говорил тихим голосом, но Кейт отчетливо его слышала. — Некоторые считают, что это ему наказание свыше — око за око, так сказать. — От этих слов кровь в жилах девушки заледенела.