— Пошли отсюда скорее, — пробормотала Кейт и двинулась прочь.
— Джон, что тебе известно о сэре Джеймсе Тирреле? — спросила вдруг она вечером того же дня в часовне. Было уже за полночь, и большинство обитателей замка спали. Кейт украдкой пробралась по коридорам погруженного в темноту замка и, как только дверь часовни закрылась за ней, оказалась в объятиях Джона. Теперь они сидели на хорах.
— Это рыцарь, один из слуг твоего отца, приехал вместе с ним с севера, — ответил Джон, гладя ее волосы. — Теперь он служит во дворце, охраняет короля по ночам и выполняет многие его поручения. А почему ты спрашиваешь?
Кейт рассказала ему, о чем говорят люди в Ноттингеме. Линкольн нахмурился.
— Да что могут знать эти невежественные глупцы!
— Но почему они называют именно Тиррела?
— Понятия не имею. Простолюдины готовы подхватить и раздуть любой слух. Представляю, в какой ужас пришел бы сэр Джеймс, если бы узнал об этом. Забудь эти глупости, душа моя. У нас есть более приятные дела, чем обсуждать Тиррела. — Джон прижал губы к ее уху и притянул ее к себе. — Когда ты наконец будешь моей? Я изнываю от желания.
— Накануне свадьбы. Это единственное безопасное время, иначе я могу быть опозорена — приду с животом на свадьбу. Ах, любимый, я и сама очень хочу нашего совокупления, хотя и боюсь того, что может последовать за этим.
Позднее той же ночью, лежа в кровати и лелея в памяти сладкие минуты, проведенные с Линкольном, Кейт вспомнила, что он сказал о Тирреле, и подумала: а не знает ли случайно Мэтти этого человека? Ее горничная всегда была в курсе того, что происходило при дворе.
— Мэтти, ты спишь? — громким шепотом спросила она.
— Нет, — раздался в ответ веселый голос с тюфяка на полу. — Все думаю о Гае. — Гай Фримен был один из конюхов — красивый добродушный здоровяк, постоянно заигрывавший с Мэтти.
— Мне кажется, ты ему очень нравишься.
— Да, я тоже так думаю. Гай сказал, что из меня получится хорошая жена!
— Он может попросить твоей руки. — Кейт, хотя и радовалась за свою горничную, поневоле почувствовала укол зависти. Люди из той среды, к которой принадлежала Мэтти, могли заключать браки по любви и с кем угодно, совершенно не принимая в расчет соображения политического характера.
— Это всего лишь вопрос времени! — хихикнула горничная. — Вы что-то хотели спросить, госпожа?
— Тебе известно что-нибудь о придворном по имени сэр Джеймс Тиррел?
— М-м-м… да, известно, — пробормотала Мэтти изменившимся тоном. — Я, честно говоря, надеялась, что вы не узнаете.
— О чем именно? — не поняла Кейт.
— О том, что я близко знакома с этим мерзавцем. Прошу прощения, но иначе его и не назовешь.