Мы тщательно скрывали от всех мою беременность, и я уже надеялась, что все благополучно сойдет нам с рук, но потом одна из служанок проболталась. Разумеется, это дошло до королевы, и она взорвалась, как вулкан. Впоследствии мне говорили, что, когда ей сообщили об этом, она побледнела как смерть. Бедный сэр Эдвард, наш добрый тюремщик, перед которым я всю жизнь буду в неоплатном долгу, в тот же день был уволен и помещен в одну из камер.
Начальник сэра Эдварда, сэр Роберт Оксенбридж, комендант Тауэра, с видимым удовольствием сообщил мне, что Нед незамедлительно предстал перед Звездной палатой[78] в Вестминстере. Моему мужу предъявили обвинение в том, что он лишил невинности девственницу королевской крови, а затем еще и усугубил это преступление, бежав из тюрьмы и осквернив упомянутую особу вторично. Его приговорили к грабительскому штрафу и заключению в Тауэр вплоть до особого распоряжения ее величества.
В последний раз я видела Неда, когда крестили Томаса. Я помню, как он баюкал нашего новорожденного сына и истово благодарил Бога за мое счастливое разрешение от бремени, а маленький Эдвард цеплялся за его коленку. Благодаря доброте и стараниям лейтенанта Уорнера художник написал мой портрет с маленьким Эдвардом на руках — миниатюру для медальона. Нед пришел в восторг, когда я показала ему в часовне наше изображение и потихоньку сунула медальон ему в карман — подарок на память. А затем моего мужа увели под строгим присмотром коменданта Тауэра. Нам даже поцеловаться на прощание не позволили.
Это было шесть месяцев назад, и с тех пор я сижу одна в своей тюрьме, под неусыпным надзором сэра Роберта Оксенбриджа. Если бы не мои драгоценные детки, боюсь, я совершила бы грех самоубийства.
И вот в середине лета в столицу приходит чума. Люди в Лондоне мрут как мухи, сообщает мне донельзя перепуганная Эллен. Говорят, что в неделю умирает до тысячи человек. Запах из Сити, когда ветер дует с той стороны, невыносим и тлетворен, и я очень боюсь за своих малышей. Я узнаю, что двор переехал в Виндзор, где королева поставила виселицу, пригрозив немедленно повесить любого, кто попытается проникнуть туда из столицы.
Я в ужасе — что будет с моими сыновьями? Находясь здесь со мной, в Тауэре, они подвергаются опасности заражения. Я уже думаю, не попросить ли Эллен на какое-то время увезти их в безопасное место. Но тут в дверях появляется сэр Роберт.
— Леди Катерина, — говорит он, — королева из чувства сострадания и заботясь о вашем здоровье приказала мне отправить вас и ваших детей под охраной в деревню. Лорд Хартфорд также переводится в другое место, и у вас отныне будут разные надзиратели. Младший сын останется с вами, а юный господин Эдвард должен отправиться вместе с отцом.