По мере того как вождь говорил, Сергей все больше мрачнел. Нет никаких сомнений, этот рассказ имел к нему самое непосредственное отношение. Похоже, пинки сумели как-то вычислить того, кто вышел из запретного места. Ну и чем это грозит ему? Пока неизвестно. Сейчас куроки пытается понять, представляет ли Сергей для них опасность или нет. Черт. Оружия никакого. Бросаться в драку — глупее не придумаешь, с ним сейчас и ребенок справится, не то что взрослый, тем более такой здоровый мужик. Остается только молча слушать и постараться не выдать охватившего его волнения.
— Никто не знает, когда именно стирается грань миров. Как говорят икезы, она исчезает раз в пять поколений. Но точная дата им неизвестна, — продолжил вождь. — Скорее всего, когда-то шаманы наблюдали за этим явлением, но потом или бросили, или что-то случилось. Эти знания утрачены. — Высокая Гора не только говорит без акцента, но и, похоже, имеет еще и хорошее образование. — Пока никаких бед из другого мира не приходило, но неизвестно, чем это может грозить. Мудрость древних нам уже недоступна. Если они опасались чего-то и старались оградить от этого свой народ, то явно не без причин.
— Зачем ты все это рассказываешь мне, Высокая Гора?
— Два года назад икезы заметили следы, которые выходили из запретного места. Следы двух мужчин. Очень странные, оставленные непривычной обувью. Они вели в степь. Икезы не любят открытый простор и не пошли дальше, поэтому, куда направились эти двое, они не узнали. Еще следы сказали, что с неизвестными были четыре собаки. Два года назад двое мужчин, не знающие языка, одетые в странную одежду и вооруженные неизвестными ружьями, появились вблизи форта Опань. С ними были четыре собаки странной породы, таких раньше никто не видел. Один из них погиб, другой ты.
— И почему об этом вы узнали только сейчас?
Раз с ним разговаривают, то, скорее всего, убивать не собираются. Можно, конечно, и запираться, но кто знает, насколько любопытен вождь, а в деле истязаний пинки были настоящими мастерами, способными мучить свою жертву, долго не давая ей умереть. На фиг, на фиг, он не герой-подпольщик на допросе в гестапо. Если уж грохнут, то пусть лучше сразу, без мучений. Но пока с ним говорят, брыкаться не стоит, тем более кроме себя любимого, подставить он никого не может.
— Икезы не очень общительное племя. Это их предание. Весной пути моего сына Вольного Ветра и вождя икезов пересеклись. Ночь была длинная, беседа долгая, рассказано было много. Если бы там был кто-то другой, то никто не придал бы этому значения, но Вольный Ветер был с вами знаком, вот и постарался все выяснить.