— Ты по мне скучаешь?
— Саймон! — откликнулась Кларисса. — Я скучаю по тебе так же, как скучаю по своим ногам выше колен, которых не видела уже тыщу лет. Я скучаю по тебе, как по способности нагнуться, при этом не портя воздух.
— Нам надо поговорить, Кларисса, — заявил он. — Я чувствую, что почти готов взять на себя обязательства.
— Какие обязательства?
— Ну, ты знаешь… Обязательства… Такие обязательства, что…
— Саймон, не нужно ничего на себя брать. Никто ничего от тебя не просит.
— Замечательно. Я могу приехать?
— У меня совещание.
— А зачем ты мне звонила вчера вечером? У тебя был расстроенный голос.
Кларисса уже успела позабыть, что звонила ему в своем безумном — беременном — непонятно-замужнем — состоянии.
— Пустяки, ничего особенного.
— Тогда я позвоню позже, любовь моя, — пообещал он. — Мне нужно прослушать пару записей в студии.
— Давай-давай, слушай свои записи, подавись своими записями, мистер Запискин! — рявкнула Кларисса и бросила трубку.
Какая прелесть: ей абсолютно начхать, перезвонит Саймон или нет.
Утром псевдо-Аарон на мотоцикле отправился в «Эрмиталс», по дороге размышляя о том, что его старательно выстроенная лос-анджелесская жизнь стремительно катится в тартарары. Он лишится работы, потеряет все связи, никто не станет отвечать на его звонки, не будет больше двухчасовых ланчей в «Гриле», его изваляют в перьях и выгонят из города, как неудачника, без гроша в кармане. Не хотелось даже думать, что люди станут говорить о нем… о том, как он обманул всех вокруг. Это будет кошмар. Его затаскают по судам.
Да его просто прикончат.
Неплохой мог бы выйти фильм, мелькнула у него мысль.
«А как насчет любовной линии?» — услышал псевдо-Аарон вопрос, который непременно задал бы через год исполнительный продюсер.
Псевдо-Аарон слишком хорошо знал, чем закончится любовная линия: Кларисса его никогда не простит. Она его и близко не подпустит.
Он поставил на кон все, что имел. И проиграл.
Аароны встретились в президентском номере «Эрмитажа», где на неубранной постели валялись коробки из-под пиццы, недокуренные косячки из опрокинутой пепельницы, бесчисленные пустые бутылки из-под шампанского и пышногрудая блондинка.
Подлинный Аарон, полуголый и с трудом разлепивший веки, тоже не сумел выбраться из постели. Второй Аарон уселся в кресло рядом с кроватью и, пытаясь собрать мысли, раскатившиеся стеклянными шариками, приступил к выяснению, с какой стати Аарон номер один заявился в Лос-Анджелес.
— Что случилось с Непалом?
— Меня арестовали. Пришлось бежать, — отозвался подлинный Аарон. — Хотел подсадить пару буддистских монахов на пакистанский гашиш.