— Что я скажу людям?
— Журналистам?
— Звезд… моим девчонкам… что я им скажу? Они ждут результатов… я не могу их кинуть… они будут разочарованы, они ведь как дети… ты должен дать мне хоть намек, хоть что-нибудь.
— Друзей так интересует твоя сексуальная жизнь?
— Конечно. А твоих разве нет?
Аарон ненадолго задумался.
— Только бессмысленный секс. Если секс осмысленный, они сразу прячутся за пивом или за травкой. — Аарон похлопал по постели рядом с собой: — Ну-ка, иди сюда, юная леди. Наша сексуальная жизнь касается только нас двоих.
Кларисса не двинулась с места. Не столько из упрямства, сколько от недоумения.
— Осмысленный секс? Уточни.
— Пожалуйста. Я, Аарон, говорю, что позвоню тебе завтра, и звоню, еще до начала вечернего шоу по телику. Ночую у тебя, мы просыпаемся рядом и болтаем, типа: «Тебе кофе с сахаром или со сливками?» — и в понедельник уже строим планы на пятницу.
Кларисса не купилась.
— Джозеф Аарон Кингсли Мейсон, я тебе не нравлюсь.
— Кларисса, я просто не хочу спешить… А откуда ты знаешь мое полное имя?
— Из Интернета. И умоляю, оставь эти свои «не хочу спешить». У последнего парня, который «не хотел спешить», в штанах оказался кедровый орешек.
— За это не волнуйся. У меня там скорее фундук.
Кларисса наконец подсела к Аарону, и он заключил ее в объятия:
— Вот и умница.
— Ты считаешь меня толстой.
— Ничего подобного. Ты нормальная.
— Ты считаешь меня нормальной?
— А что тут плохого?
— Что плохого? Еще скажи — «очаровательно пухленькая» или «крепко сбитая»!
— Ты великолепна, всегда была великолепна, и сама это знаешь.
— Все равно я тебя ненавижу, — соврала она.
— Пойми, солнышко, я родом из Джорджии, где ценят хороших производителей.
— Ты отвратителен. Ну-ка, быстренько скажи, что никогда не занимался сексом с домашними животными.
Он ухватил ее за бедро и стиснул — не больно, но по руке от Клариссы все равно заработал.
— Если девушка слишком разборчива в еде — значит, в спальне жди проблем. Девушка, которая не любит есть, — не любит есть. Понимаешь, о чем я?
Кларисса поняла. И улыбнулась.
— Я никогда не была привередой в еде. И не в еде тоже. — Она ткнула его в бок.
— А я горжусь своими столовыми привычками, — отозвался Аарон. — Давай-ка выберем по пижаме и залезем в постель.
Он поднялся и открыл ящик комода, доверху наполненный хлопчатыми, шелковыми и кашемировыми пижамами.
Кларисса выбрала голубой кашемир.
Переодевшись, она так ловко нырнула под бок к Аарону, как будто выполняла этот ритуал уже лет пятьдесят. Не хватало только вставной челюсти в стакане на прикроватной тумбочке.