— Как могло со мной такое случиться? — вопрошала она, не желая вспоминать о том, что сама все это устроила.
— Как могло с тобой такое случиться? — передразнила Грэйви. — Как могло с тобой такое не случиться?
Девочки обедали в «Мортоне». Грэйви оказалась первой, кому позвонила Кларисса. Грэйви всегда была первой, кому звонила Кларисса.
— Если ты всерьез решила рожать, вечеринка с подарками младенцу за мной, — пообещала Грэйви.
— Никаких вечеринок. И что значит — «если»? Конечно, буду рожать… Я замужем как-никак.
— Ах да. Молчу, молчу. Боже! — Грэйви скривилась. — Ты что же, откажешься от кофе?
— Нет.
— Тогда от сахара?
— Сахар — мой лучший друг.
— А алкоголь?
— Позже поговорим.
— Сигареты?
— Я не курю, — напомнила Кларисса. — Это ты куришь.
— Хорошо. Потому что бросить у тебя бы сил не хватило. И у тебя бы родился такой маленький, сморщенный младенчик…
— Аарону сообщу сегодня вечером, — решила Кларисса. — Вот только не представляю, как это сделать… Мы ведь уже не в школе. Тогда все было просто: «Эй, придурок, я залетела, и тебе лучше раскошелиться, потому что я на мели — прикупила джинсы «Джордаш»…»
— Не вижу разницы.
Грэйви по-прежнему злилась на Аарона за то, что заставил Клариссу вернуть собранные деньги, хотя молодая жена, разумеется, и не подумала. Девочки настояли, чтобы она взяла чек себе и купила что-нибудь полезное, к примеру шубку от Дольче и Габбана для пронизывающих январских холодов Южной Калифорнии.
— Как это? Аарон — не придурок. А если даже и… Все равно, он отец моего ребенка.
— Ну, начинается. — Грэйви закатила глаза. — Комплекс Мадонны.
— Ты про матушку Иисуса или про ту, которая танцует и поет?
— Про обеих.
Они принялись за салат с тунцом, обильно политый соусом.
— Черт, а сырой тунец можно есть во время беременности?
— Ты беременна-то всего тридцать секунд. Не дергайся.
Но Кларисса дергалась.
— Не хочу, чтобы какой-нибудь паразит выел моему малышу глазки.
Она оттолкнула тарелку с салатом. Грэйви лишь посмотрела на нее и покачала головой.
— Ну а что с тем парнем, с которым тебя познакомила Поло? — сменила тему Кларисса.
— Отстой. Безнадежно.
— Ты не слишком привередлива? — спросила Кларисса.
— Возможно. А возможно, ты говоришь в точности как моя мать.
По пути домой Кларисса вдруг подумала, что Грэйви права: она и впрямь говорит как мать… Не потому ли, что скоро сама станет матерью?
Кларисса опустила взгляд на свой живот и засмеялась.
Но смех стих, едва она вспомнила о растяжках. Мать часто ныла про растяжки, объясняя, что до восьмого месяца все шло прекрасно, а потом она вдруг проснулась и обнаружила на животе карту автомобильных дорог США.